К далеким голубым горам   ::   Ламур Луис

— Я этой штукой умею пользоваться не хуже любого мужчины. У меня пять бравых братьев, и мы с ними фехтовали на шпагах часами. Дай мне этот клинок, и если какая заварушка случится, стань в сторонке и погляди, что может сделать женщина!

— Сколько угодно! — согласился я охотно. — Я ведь сомневался не в том, что ты можешь это сделать, а в том, что захочешь.

— А я и не хочу. Я делаю, в чем нужда есть. Если нужно еду готовить, я готовлю. Если нужно иголку в ход пустить, я шью. Ну а если дойдет до шпаг, я уж смогу помахать железкой. Я так думаю, косить руки-ноги и головы не тяжелее, чем рубить тростник.

В Котсуолде и долине Северна повсюду хватало римских развалин, а мне их вид был не вовсе чужд, ибо этими путями водила меня рукопись Лиленда, и сейчас я припоминал многое из того, что в ней читал.

Однажды вечером мы остановились на ночлег в развалинах римской виллы и брали воду из обросшего мхом фонтана — должно быть, здесь когда-то пили римские патриции. Там, куда мы приклонили головы в эту ночь, когда-то покоились и головы римлян, хотя, наверное, и в большем уюте. А теперь они исчезли — и кто помнит их имена, и кого они волнуют? И кто будет помнить нас — нас, у которых нынче лишь зеленая трава вместо ковра, а вместо крова — обвалившиеся стены когда-то благородного дома?..

Лила была женщина спокойная. Говорила она мало, жаловаться — не жаловалась вовсе, и все же она была женщина, слишком большой мерой женщина, чтобы отправиться в Америку, не имея своего собственного мужчины.