Кандидат в коммандос   ::   Тараненко Андрей

В нем лежали: пила, шило, напильники, расческа, абордажный крюк, маленькая керосиновая лампа с запасными фитилями, бидончик с керосином, газовая плитка, баллончики с газом, тросы, веревки, складная лопатка, скрученная надувная лодка, насос, бинокль, резиновые икожаные перчатки и еще всякая всячина.

Недоставало главного, чего хотел сержант, – тропических шортов и бронежилета, которому, впрочем, Рорабек не особенно доверял. Он слышал, что пулевое ранение, каким бы оно ни было, в бронежилете становится всегда смертельным: стандартная винтовочная пуля, пробивающая даже рельс, не знает о назначении бронежилета – проходит сквозь переднюю стенку, как нож сквозь масло, но, потеряв скорость, неминуемо отражается от задней и возвращается обратно в грудную клетку, где летает, корежа сердце, легкие, печень, почки, рикошетя от панциря, если, конечно, не вылетит через шею или пах.

Поэтому Рорабек всегда отказывался от бронежилета, боялся, что любая пуля может оказаться роковой – за секунду сделает с его внутренностями то, что кухонная мясорубка не сотворит и за минуту.

Разложив вещи, сержант почувствовал себя обладателем огромного богатства. С таким запасом он в сельве хоть сто лет проживет, если, конечно, поступит такой приказ. Эх, жаль, что перевелись вокруг индейские племена! На эти вещички он мог бы наменять много золота или алмазов, которых, как он слышал, в сельве хоть лопатой греби. Однако к белому человеку сельва враждебна, поэтому обмены с индейцами куда выгоднее золото искательства!

Рорабек разжег костер и отошел метров на сто – убедиться, что светомаскировка с помощью плотного брезента сделана правильно.

Затем он повесил гамак, натянув над ним кусок непромокаемого нейлона.