JК
Капитан Аль-Джезаира :: Лежер Вернер
Страница: 452 из 458Я должен представить вас моему экипажу.
Прежде чем пойти, Луиджи прошептал что-то на ухо одному из своих людей. Ливио не понял его слов.
— «Аль-Джезаир» сильно поврежден, — сказал он отцу и другим спутникам.
— Да, сынок, сильнее, чем моя «Генуя».
— «Генуя»?
— Да, «Генуя»! Смотри!
Ливио был поражен: фрегат, только что ходивший под корсарским флагом, поднял флаги Сардинии и Генуи! Люди на баке крепили поверх слова «Аль-Джезаир» большую доску с настоящим именем корабля — «Генуя».
Кисмет, судьба, воля Аллаха! Против нее не пойдешь, надо примириться с ней и принять все как должное. Такие и подобные им мысли мелькали у корсаров, когда сам их реис сообщил им, какой неожиданный оборот приняли события.
Потом Ливио с отцом, Энрико и друзьями детства спустился в свою прокопченную пороховым дымом каюту.
— Ну а что же дальше? — спросил он.
— Никто, кроме тебя и моего бравого Энрико Торцци, не сможет довести наши дырявые посудины до гавани. «Генуя» ведь тоже сильно пострадала. О том, что ты больше не корсар, не стоит и говорить.
— Но охотник на корсаров, отец, как и ты! Я обещал Бенедетто, что после победы над ложным «Аль-Джезаиром» порву с деем и стану сражаться против корсаров. Большая часть моих людей пойдет за мной в огонь и в воду. Они ненавидят дея.
— Охотник на корсаров? Ты хочешь стать им, Ливио, мой мальчик? Этот день — счастливейший во всей моей жизни. Мой сын не стал ни арабом, ни турком, он — итальянец, как и я и все мои друзья.
Прежде чем пойти, Луиджи прошептал что-то на ухо одному из своих людей. Ливио не понял его слов.
— «Аль-Джезаир» сильно поврежден, — сказал он отцу и другим спутникам.
— Да, сынок, сильнее, чем моя «Генуя».
— «Генуя»?
— Да, «Генуя»! Смотри!
Ливио был поражен: фрегат, только что ходивший под корсарским флагом, поднял флаги Сардинии и Генуи! Люди на баке крепили поверх слова «Аль-Джезаир» большую доску с настоящим именем корабля — «Генуя».
Кисмет, судьба, воля Аллаха! Против нее не пойдешь, надо примириться с ней и принять все как должное. Такие и подобные им мысли мелькали у корсаров, когда сам их реис сообщил им, какой неожиданный оборот приняли события.
Потом Ливио с отцом, Энрико и друзьями детства спустился в свою прокопченную пороховым дымом каюту.
— Ну а что же дальше? — спросил он.
— Никто, кроме тебя и моего бравого Энрико Торцци, не сможет довести наши дырявые посудины до гавани. «Генуя» ведь тоже сильно пострадала. О том, что ты больше не корсар, не стоит и говорить.
— Но охотник на корсаров, отец, как и ты! Я обещал Бенедетто, что после победы над ложным «Аль-Джезаиром» порву с деем и стану сражаться против корсаров. Большая часть моих людей пойдет за мной в огонь и в воду. Они ненавидят дея.
— Охотник на корсаров? Ты хочешь стать им, Ливио, мой мальчик? Этот день — счастливейший во всей моей жизни. Мой сын не стал ни арабом, ни турком, он — итальянец, как и я и все мои друзья.