Капрал Бонапарта, или Неизвестный Фаддей   ::   Вронский Константин

Что ж тут такого? Ведь с малолетства в свивальниках понимать он начал, сколь ценно бытие земное. Его Фаддею боженька не просто так подарил, а чтоб он что-то достойное совершил. Вот хотя бы в отечество заснеженное воротился.

Отечество.

Может, и стоило в Геттингеме оставаться? Абы да кабы. Студиозус он был вполне толковый. Не многие с ним потягаться-то могли из прибитых к прусскому университету соотечественников.

Книги-то он сызмальства любил, глотал жадно. Когда время бывало. Читал Фаддей по ночам, при тоненькой восковой свечечке.

Фаддей зажмурился, губы зашептали псалом, тот самый, что царь Давид свитийствовал, когда сам в бегах был! Вот и Фаддей словесами сими утешится.

Сон навалился внезапно. Спал Булгарин беспокойно. Все время просыпался от холода, заново в попону укутывался. Долго лежал без сна, дрожавший, глядел в темное небо. А потом вновь сон наваливался.

Под утро и сновидение запальное пришло. Едва видения начались, Фаддей застонал во сне, ибо знакомы ему видения те были. Он видел пред собой лицо Мари. Ее улыбку. Ее белокурую косу, в которой запуталось солнце. Она шла к нему, пристально глядя Фаддею в глаза. А он в том сне и слова вставить не мог. Впрочем, Мари ведь тоже молчала. А потом лицо ее изуродовала гримаса боли, и она начала падать. С жутким криком и горчайшим упреком во взгляде.

В ужасе проснулся Фаддей. Спокойно, все это лишь сон. Но такой… такой реальный. Как проклятие, приклеившееся к его жизни, словно колючка репейная.