Блондинка в бегах   ::   Лейси Эд

А потом вдруг она на целую неделю превращалась в неистощимый фонтан эмоций - мы носились по пляжу как угорелые, плавали, рыбачили. Она могла быть спокойной и наивной, как маленькая девочка, но большей частью оставалась задумчивой и суровой. Мне её приступы суровости нравились больше, потому что в эти часы она была настоящей Роуз. А в этой самой бухточке я впервые узнал, какой суровой она может быть.

Крошечная девчушка на тонких ножках и с вспухшим животом присела на корточки и с торжественным выражением лица стала наблюдать, как мы роем в песке каналы. Мы рыли проток для воды, в прилив собравшейся озерцом далеко от кромки воды. Темнокожая шестилетняя девчонка в потрепанном белом платьишке глядела на нас без тени улыбки и явно не хотела составить нам компанию. Тут Роуз вдруг превратилась в добрую мамочку и, подхватив девочку на руки, понесла её к яхте, накормила и дала конфету. Она играла с ней весь день, а к ночи девочка вдруг исчезла - но на следующее утро с первым проблеском солнца уже опять стояла на пляже и ждала нас.

Все те несколько дней, что мы стояли в этой бухте, Роуз была доброй мамой. Они с девочкой играли в дочки-матери в ялике или разводили костер на песке. Мне казалось, что Роуз все это доставляло куда больше радости, чем ребенку. Однажды душной ночью, когда мы уже расположились спать на палубе, я спросил у Роуз:

- А тебе никогда не приходила в голову мысль родить ребенка?

От её резкого короткого смешка в жаркой ночи точно холодком повеяло.