Каролинец   ::   Сабатини Рафаэль

Лэтимер старался сохранить бесстрастный вид, принятый адвокатом занаглость.

— Толпа провозгласила вас своим героем, сэр, — продолжал Ратледж, — можете веселиться. Ведь это то, к чему вы стремились и ради чего все это затеяли.

— Тут вы, по крайней мере, ошибаетесь, — твердо ответил Лэтимер. — Каждый носит в себе мерило, с которым подходит к своим ближним. Я вынужден предположить, что, находя в тщеславии источник действий других людей, вы ориентируетесь на собственное тщеславие.

— Превосходно! — сказал Ратледж. — Самое время для философского диспута. Я пропускаю мимо ушей ваше оскорбление вслед за предыдущими.

— Не сомневаюсь в этом, — желчно сказал Лэтимер, понимая, однако, что с каждым словом становится все более неправ.

Молтри вмешался:

— Ты знаешь, что тебе грозит, Гарри?

— Я знаю, но это меня не волнует.

— Это должно вас волновать, — серьезно выговорил Лоренс. — Мы пришли, чтобы заставить вас это понять. Вам нельзя медлить — в любую минуту может быть отдан приказ о вашем аресте.

— О моем аресте?

— О чьем же еще? — спросил Ратледж. — Вы натравили на человека толпу, она совершила убийство, и вы думаете, это сойдет вам с рук? Вы не послушали меня сегодня…

— Я не стану слушать вас и сейчас, — перебил его Лэтимер. — В том, что я сделал, больше вашей вины, чем моей.

— Вины? Моей? — Ратледж оглядел своих спутников, как бы призывая их в свидетели и приглашая вникнуть в это фантастическое заявление.