JК
Карский рейд :: Вайнер Аркадий Александрович
Страница: 118 из 238Ослепительно яркое солнце подсинивало оседающие сугробы, теплый ветер сушил тротуары.
Первого мая весь город был в кумаче, весь город собрался на воскресник и устремился в порт, к судоремонтному заводу. На причальной стенке собрались сотни, тысячи празднично одетых людей.
И вот из затона судоремонтного завода плавно вышел первый отремонтированный за зиму ледокол — «Русанов». На борту его — штаб воскресника. Идут последние приготовления.
Шестаков распорядился:
— На «Малыгине» работами руководит Болдырев. На пароходе «Кереть» — военмор Щекутьев. На «Маймаксе» — военмор Оленин, на «Сибирякове» — военмор Захарченко. Здесь, на «Русанове», командовать будет капитан дальнего плавания Неустроев...
— А вы сами— то где будете? — совсем по— домашнему спросил Неустроев.
— Я буду на ледоколе «Седов», — ответил Шестаков, — а вас, Константин Петрович, очень прошу — скажите людям несколько слов.
Неустроев подошел к борту, помахал рукой. Внизу, на стенке, гомон потихоньку начал успокаиваться, люди с интересом смотрели на старого капитана.
А он долго молчал, внимательно глядя на этих исхудалых, черных от копоти и недосыпания, но полных энтузиазма людей.
Снял шапку, и ветер сразу же растрепал его длинные седые волосы.
— Товарищи! Спасибо вам за все, что вы смогли... — сказал он в мегафон, вроде бы негромко, но слышали его все, и на стенке воцарилась тишина.
Первого мая весь город был в кумаче, весь город собрался на воскресник и устремился в порт, к судоремонтному заводу. На причальной стенке собрались сотни, тысячи празднично одетых людей.
И вот из затона судоремонтного завода плавно вышел первый отремонтированный за зиму ледокол — «Русанов». На борту его — штаб воскресника. Идут последние приготовления.
Шестаков распорядился:
— На «Малыгине» работами руководит Болдырев. На пароходе «Кереть» — военмор Щекутьев. На «Маймаксе» — военмор Оленин, на «Сибирякове» — военмор Захарченко. Здесь, на «Русанове», командовать будет капитан дальнего плавания Неустроев...
— А вы сами— то где будете? — совсем по— домашнему спросил Неустроев.
— Я буду на ледоколе «Седов», — ответил Шестаков, — а вас, Константин Петрович, очень прошу — скажите людям несколько слов.
Неустроев подошел к борту, помахал рукой. Внизу, на стенке, гомон потихоньку начал успокаиваться, люди с интересом смотрели на старого капитана.
А он долго молчал, внимательно глядя на этих исхудалых, черных от копоти и недосыпания, но полных энтузиазма людей.
Снял шапку, и ветер сразу же растрепал его длинные седые волосы.
— Товарищи! Спасибо вам за все, что вы смогли... — сказал он в мегафон, вроде бы негромко, но слышали его все, и на стенке воцарилась тишина.