JК
Кладоискатель и доспехи нацистов :: Гаврюченков Юрий
Страница: 56 из 86 – Эпоха бескорыстного самопожертвования во имя высоких до маразма целей канула в Лету.
Папик сделал губки сердечком.
– Оно и к лучшему, – задумчиво заключил он. – По-своему, вы правы, Илья Игоревич.
Придя к взаимному согласию, мы дружно расправились с десертом, и Остап Прохорович продолжил познавательную экскурсию по дому. В силу специфики своей, работы общаясь с богачами, я имел возможность подметить такую характерную черту их характера, как неудержимое бахвальство. Машины, часы, а также прочие навороты, которые «новые русские» демонстрируют с таким апломбом, дополнились теперь изысканными диковинами вроде дворянского титула или небесного тела, носящего имя обладателя толстого кошелька.
По-моему, Стаценко тоже хотел что-нибудь разэтакое, чего нет и вряд ли может быть у других. И похоже, рассчитывал получить сие через меня. Например, сногсшибательную меморию с дарственной табличкой в престижном музее. Предположения роились у меня в голове, пока Остап Прохорович водил меня по коттеджу. Сам он ни о чем подобном не заикался. Просто водил и показывал. Время откровений пока еще не настало.
В одной из комнат мы сделали остановку. Устроились за курительным столиком, заботливо укомплектованным всеми причиндалами. Я осмотрелся. Комната предназначалась под библиотеку, однако меньше всего ее напоминала. Отсутствовал свойственный библиотекам покой. Да и мебель не гармонировала со стенами, уставленными застекленными книжными шкафами.
Папик сделал губки сердечком.
– Оно и к лучшему, – задумчиво заключил он. – По-своему, вы правы, Илья Игоревич.
Придя к взаимному согласию, мы дружно расправились с десертом, и Остап Прохорович продолжил познавательную экскурсию по дому. В силу специфики своей, работы общаясь с богачами, я имел возможность подметить такую характерную черту их характера, как неудержимое бахвальство. Машины, часы, а также прочие навороты, которые «новые русские» демонстрируют с таким апломбом, дополнились теперь изысканными диковинами вроде дворянского титула или небесного тела, носящего имя обладателя толстого кошелька.
По-моему, Стаценко тоже хотел что-нибудь разэтакое, чего нет и вряд ли может быть у других. И похоже, рассчитывал получить сие через меня. Например, сногсшибательную меморию с дарственной табличкой в престижном музее. Предположения роились у меня в голове, пока Остап Прохорович водил меня по коттеджу. Сам он ни о чем подобном не заикался. Просто водил и показывал. Время откровений пока еще не настало.
В одной из комнат мы сделали остановку. Устроились за курительным столиком, заботливо укомплектованным всеми причиндалами. Я осмотрелся. Комната предназначалась под библиотеку, однако меньше всего ее напоминала. Отсутствовал свойственный библиотекам покой. Да и мебель не гармонировала со стенами, уставленными застекленными книжными шкафами.