Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха   ::   Гаврюченков Юрий

Воистину, «умножая знание, умножаешь скорбь»!

Я оторопело заглянул в дневник, который грел колени, и прочел последний абзац на заложенной пальцем страничке – прямоугольничек, написанный знакомым мелким почерком: «ПРИМЕЧАНИЕ: отрицательное воздействие излучения, исходящего от обнаженного клинка кинжала, отмечено ассистентом, у которого в тот момент существенно увеличился диаметр зрачка, а на лице выступили крупные капли пота». «Ассистент»... Что предложил бы доктор исторических наук Афанасьев Василий Петрович своему ассистенту, возвратившись в палатку из прокаленной солнцем полупустыни с дымящейся «Астрой» в руке? Долю в добыче, соавторство? Или выпустил бы в грудь остатки обоймы, наблюдая, как расширяется зрачок, не реагируя больше на свет? Кем я был для Петровича, когда он прочел гравировку и понял, что за предметы держит в руках? Остался ли я для него коллегой или вмиг превратился в ненужного и опасного соперника?

Хотелось бы верить, что компаньона он не мог предать. Однако вылазка Петровича не давала покоя. Его подлинные намерения теперь навсегда останутся тайной. И тайна эта будет грызть меня еще долго.

Я вспомнил Марию Анатольевну, до сих пор ждущую супруга из экспедиции, еще не знающую, что стала вдовой. Извещать об этом и вообще с ней встречаться мне теперь совсем не хотелось. Также надо было съездить к отцу Гоши Маркова – Борису Михайловичу, мобилу вернуть и чисто по-человечески соболезнования выразить, ведь на похоронах я так и не показался. Разговор с отцом погибшего друга – веселье весьма сомнительное, но избежать его никак не возможно.