JК
Кладоискатель и золото шаманов :: Гаврюченков Юрий
Страница: 52 из 84Вопрос только, какое отношение к нацистам имеет следователь Управления по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Санкт-Петербурга?
– Платить будешь каждый месяц, – вновь подал голос не дождавшийся моего ответа Витя.
– А то что будет, Кирилл Владимирович? – спросил я Ласточкина, демонстративно игнорируя говорящую куклу.
– А сам ты как думаешь? – поинтересовался следак, доставая сигареты. Не иначе расслабился, решив, что бой уже выигран. Ну, нет, дружок, это только первый раунд, и к тому же он не окончился.
– Ню-ню, и что же будет?
– А что бывает с теми, кто берется за старое? – Ласточкин глубоко затянулся, закуривая, и продолжил, не обращая внимания на недовольное сопение проигнорированных патриотов: – Их объявляют рецидивистами и изолируют от общества. А суд куда строже к тем, кто упорно не хочет вставать на путь исправления.
– Больше трех лет по двести двадцать девятой не положено, – ехидно сощурился я, – а мне и так с первого раза на всю железку накрутили.
– Значит, пойдешь второй раз на весь срок, – невозмутимо заметил следак. – К тому же одним осквернением могил твой послужной список не ограничивается. Ты уж меня-то не лечи, что чист и завязал с криминалом.
– Был в моей жизни печальный извив судьбы, не отрицаю, – с прохладцей отозвался я. – Но я оступился лишь однажды, и вы это прекрасно знаете.
– Ты все равно в жопе, любезный. – Мусор выпустил дым мне в лицо. – И тоже прекрасно это знаешь. Так что придется платить налог на раскопки, а то патриоты рассердятся.
– Платить будешь каждый месяц, – вновь подал голос не дождавшийся моего ответа Витя.
– А то что будет, Кирилл Владимирович? – спросил я Ласточкина, демонстративно игнорируя говорящую куклу.
– А сам ты как думаешь? – поинтересовался следак, доставая сигареты. Не иначе расслабился, решив, что бой уже выигран. Ну, нет, дружок, это только первый раунд, и к тому же он не окончился.
– Ню-ню, и что же будет?
– А что бывает с теми, кто берется за старое? – Ласточкин глубоко затянулся, закуривая, и продолжил, не обращая внимания на недовольное сопение проигнорированных патриотов: – Их объявляют рецидивистами и изолируют от общества. А суд куда строже к тем, кто упорно не хочет вставать на путь исправления.
– Больше трех лет по двести двадцать девятой не положено, – ехидно сощурился я, – а мне и так с первого раза на всю железку накрутили.
– Значит, пойдешь второй раз на весь срок, – невозмутимо заметил следак. – К тому же одним осквернением могил твой послужной список не ограничивается. Ты уж меня-то не лечи, что чист и завязал с криминалом.
– Был в моей жизни печальный извив судьбы, не отрицаю, – с прохладцей отозвался я. – Но я оступился лишь однажды, и вы это прекрасно знаете.
– Ты все равно в жопе, любезный. – Мусор выпустил дым мне в лицо. – И тоже прекрасно это знаешь. Так что придется платить налог на раскопки, а то патриоты рассердятся.