Княжич   ::   Гончаров Олег

 — Своего добился и спрятался? Разве пристало так мужику поступать? Чем же ты лучше того варяга? — А у самой грусть в глазах…

Тут чую, кто-то меня за плечи тянет… Кто-то руки крутит…

Кричит что-то в ухо самое, а я понять не могу, чего от меня хотят…

— Добрыня! — разобрал я имя.

Кто такой этот Добрыня? О, Даждьбоже! Это же я сам!

— Добрыня! Остановись! Добрыня! — Путята кричит.

— А? Что? — не понимаю я, куда же Любава пропала.

— Остановись!

И тут я вспомнил, что ее здесь и не было. Мы же с Зеленей вроде старый спор решали? А где же он?

Вот он.

Подо мною.

Хрипит.

Оттого, что пальцы мои на его горле сжимаются…

Как же это?

Я же его чуть не удавил…

А мечи наши ненужные в снегу валяются…

Притихли ратники молодые. Растерялись. Только Путята мне тихонько так:

— Добрыня… ты пальцы-то разожми. Разожми пальцы-то…

— Да, — говорю я так же тихо. — Сейчас. — А пальцы меня не слушаются.

Затекли. Словно морозом их прихватило. Но справился с собой. Разжал.

— Что ж я наделал-то? — говорю. — Ты уж прости меня, болярин.

— Даждьбоже простит. А я тебя не виню, — Зеленя мне в ответ шепотом. — Ты только слезь с меня. Отдышаться дай.

— Ой, — спохватился я. И в снег сел.

— Ты чего, княжич? — на меня Путята строго. — Совсем сбрендил?

— Тише, — я ему. — Потом все. Потом. Мне сейчас ехать надо, — и на ноги поднялся.

— Да куда тебе ехать?

— Тише, — говорю, а сам Гнедка своего высматриваю.