Княжич   ::   Гончаров Олег

— Даждьбоже с нами! — кричит.

Да спотыкается об упавшего соратника. Падает. И, падая, понимает, что летит на выставленное вперед лезвие. И уклониться хочет… чтоб неминучее вскользь прошло. А никак не может. И со всего маху напарывается на клинок. Стонет жалостливо. По полу катится.

Тут еще один появляется.

«Да сколько же вас?!» — мысль мелькает и уносится прочь.

Этот не так прост. Отбивает клинок, в сердце намеченный. Сам в атаку идет. Не нахрапом. Расчетливо. Знает цену мгновению. Знает, когда вперед наступить, а когда и назад отскочить.

Такого на испуг не проймешь. Как бы самому живым остаться. И наскоки его умелы. И защита его крепка. Только поворачиваться успевай. С таким не в поединке, а за столом посидеть бы. Или вместе поупражняться. Многому он научить бы смог. Вот, например, как так лихо у него получилось меч выбить да от хлесткой, с пришитыми по краям свинчатками, полы плаща увернуться?

«Видно, и мне пора в Вальхаллу», —понял незнакомец, только ошибся.

Выронил вдруг граничник занесенный для последнего удара меч. И рухнул под ноги гостю незваному.

— Жив, Олаф? — послышался знакомый голос.

— Да, Свенельд, жив, — ответил.

— Живые еще есть?

— Только собаки да мирники [17] .

— О них уже можно не беспокоиться. — Свенельд (первый из троицы, высадившейся недавно на древлянский берег) вытер свой меч о рубаху граничника и вложил в ножны.

И только тут понял, что больше не слышит собачьего лая.