Княжич   ::   Гончаров Олег

А Богумир-прародитель с дочерью Древой тот дуб взрастили. И теперь корни этого дуба по всей Древлянской земле проросли, скрепляя воедино и землю, и бор, и реки, и людей.

Сидела княгиня, погруженная в свои мысли. Говорила о чем-то с Даждьбогом. То ли о муже расспрашивала, то ли жаловалась на свою нелегкую долю, то ли совета просила.

Неподалеку, чтобы не мешать требе, стоял Смирной. Он был приставлен к Беляне Путятой. К нему-то и подбежал молодой болярин. Затушил факел. Взглянул на княгиню и отвел глаза.

— Как она? — шепнул он.

— Держится, — тихонько ответил Смирной. — Я думал, хуже будет.

— Ты уж побереги ее. — Путята сжал руку отрока. — Как начнется, ее в охапку — и на тот берег.

— Ты за нее не переживай. Я скорее костьми лягу…

— Не надо костьми. Здраве будь. За нас. За всех, если что… а ее береги.

— А скоро ли?

— Вот-вот зелье подействует. На стогне уже дуреют все. В пляс пускаются. Потом плакать начнут. А уж потом…

— А в детинце?

— Там еще держатся. Видать, мало Ярун им насыпал. Или здоровы пить варяжины. Ладно, прощай.

Они обнялись. Путята в обратную дорогу собрался, да только не ушел.

— Болярин, — услышал он голос княгини, — вы чего там задумали?

— Да нет, — смутился Путята. — Ничего, княгиня.

— Так, — сказала она. — Выкладывай.

— Что?

— Все.

Путята вздохнул. Потупил глаза. А потом улыбнулся и выпалил:

— Сейчас мы Ингваря резать будем.