JК
Королевская собственность :: Марриет Фредерик
Страница: 22 из 237Ребенок согласился, и старый матрос тут же, не теряя времени, изобразил у него на левом плече посредством наколов стрелу и затер ранки порохом, смешанным с чернилами, после чего забинтовал ему руку и уложил спать.
ГЛАВА IV
День народился ясный, хотя и холодный. Яркие лучи солнца прокрались и сквозь решетки карцера. Измученные и изнеможенные супруги забылись на мгновение тяжелым сном. Питерс пробудился первым и тихонько разбудил жену. Она подняла голову: яркий луч света ударил ей в глаза. С криком отчаяния она снова спрятала свое заплаканное лицо на груди мужа: бедняжка не могла поверить, что уже наступило роковое утро.
— Если ты любишь меня, Елена, не смущай меня, дорогая, в этот последний час! Мне надо еще многое сделать, и я нуждаюсь в твоей помощи и содействии, дорогая! — проговорил приговоренный. — Встань и подай мне перо и бумагу: я напишу отцу, надо позаботиться о нашем ребенке.
Едва держась на ногах, несчастная женщина встала и подала мужу требуемое, а затем, опустившись на пол подле него, как бы застыла в своей позе немого отчаяния и полной безнадежности.
«Дорогой отец, — писал между тем Питерс, — да, все еще дорогой, несмотря ни на что! Когда бы будешь читать эти строки, ты уже будешь бездетным: твой старший сын пал с честью на поле брани, а через несколько часов младший сын умрет позорной смертью на эшафоте. Но об этом будешь знать ты один, так как никто, кроме тебя, не знает, что несчастный Питерс, глава бунта на судне, — представитель славного имени, до сих пор ничем не запятнанного.
ГЛАВА IV
День народился ясный, хотя и холодный. Яркие лучи солнца прокрались и сквозь решетки карцера. Измученные и изнеможенные супруги забылись на мгновение тяжелым сном. Питерс пробудился первым и тихонько разбудил жену. Она подняла голову: яркий луч света ударил ей в глаза. С криком отчаяния она снова спрятала свое заплаканное лицо на груди мужа: бедняжка не могла поверить, что уже наступило роковое утро.
— Если ты любишь меня, Елена, не смущай меня, дорогая, в этот последний час! Мне надо еще многое сделать, и я нуждаюсь в твоей помощи и содействии, дорогая! — проговорил приговоренный. — Встань и подай мне перо и бумагу: я напишу отцу, надо позаботиться о нашем ребенке.
Едва держась на ногах, несчастная женщина встала и подала мужу требуемое, а затем, опустившись на пол подле него, как бы застыла в своей позе немого отчаяния и полной безнадежности.
«Дорогой отец, — писал между тем Питерс, — да, все еще дорогой, несмотря ни на что! Когда бы будешь читать эти строки, ты уже будешь бездетным: твой старший сын пал с честью на поле брани, а через несколько часов младший сын умрет позорной смертью на эшафоте. Но об этом будешь знать ты один, так как никто, кроме тебя, не знает, что несчастный Питерс, глава бунта на судне, — представитель славного имени, до сих пор ничем не запятнанного.