Королевское зерцало   ::   Хенриксен Вера

Он поднял голову, и по лицу его скользнула улыбка.

— Вряд ли отец когда-нибудь понимал тебя, он умел сражаться, но не умел плакать.

— Должно быть, не понимал. Но я любила его, и это, по-моему, было для него самым главным. Его мало кто любил.

— А почему он терпел твои упреки и не терпел их от Халльдора?

— Может быть, потому, что я женщина. Это не задевало его самолюбия.

— Наверное, ты права, — сказал он. И неожиданно добавил:— Но ты ошибаешься, если думаешь, что я умею только плакать. Конечно, ради добычи и славы я никогда не пойду в поход. Однако, если кто-нибудь нападет на меня…

Его правая рука лежала на столе ладонью вверх, Эллисив видела на ней мозоли от меча. Олав перехватил ее взгляд.

— Смотришь на мою руку?

— Да. По ней видно, что она не расстается с оружием.

— Я упражняюсь.

— Я знаю.

— Конунг не может править страной только лаской да добрым словом, — сказал он. — Так не правил даже конунг Ярослав, твой отец. Чтобы дать стране мир, нужна сила.

Эллисив не могла отвести взгляд от этой молодой, сильной руки — той, что должна была дать стране мир. Она вдруг схватила эту руку, сжала в своей, приложила к щеке.

Дыхание у Олава стало учащенным.

Прежде чем она опомнилась, он обнял ее и крепко поцеловал в губы.

Со стоном Эллисив прижалась к нему. Наконец она поняла. Вот он, водопад, к которому ее неотвратимо несло.

Руки Олава ласкали ее.

— Елизавета, — шепнул он. — Елизавета.