JК
Коронка в пиках до валета :: Новодворский Василий
Страница: 193 из 277И только проглотив кашу и утерев рукавом жирные губы, он заговорил. Оказалось, что это сам комендант!
— Вам чего? — спросил он. — За мехами, что ли? Каши хотите?.. Замммечательная!.. С медвежьим салом! — От каши командир отказался, хотя, надо сознаться, запах от нее шел преаппетитный!
Узнав, что перед ним командир русского военного фрегата, комендант пришел в совершенное изумление.
— Как же так? Как же я проморгал? Это все из-за каши! Из-за нее все! Боялся, что горшок треснет. Мои-то все — и жена, и дочь, и гарниза вся — за морошкой пошли. Ух, хороша морошка в этом году! Сочная, наливная, ей-богу! Вот все и ушли, я один остался в крепости: ну и не доглядел!
— Эдак у вас когда-нибудь и пушки все унесут, — сквозь зубы процедил командир, — и крепость заберут!
— А кому она нужна? Хе-хе! — простодушно рассмеялся комендант. Иронии он, очевидно, не понимал.
Старик-комендант оказался в чинах невысоких — всего-навсего штык-юнкер, и притом уже лет сорок как в отставке. Теперь ему уже под восемьдесят, но крепок был, как дуб, и во рту все зубы были целы. Звали его Ефим Панфилыч Подгорный, а жену звали Парасковьей Семеновной, — из алеуток она была, крещеная; дочь есть Юлка — Юлия Ефимовна (бедовая! сама из пушек палит, ей-богу!).
Обезоружил совсем командира старый штык-юнкер своей наивностью. Даже уговорил каши поесть с медвежьим салом. Вкусная каша оказалась. Ели да хвалили.
— Вам чего? — спросил он. — За мехами, что ли? Каши хотите?.. Замммечательная!.. С медвежьим салом! — От каши командир отказался, хотя, надо сознаться, запах от нее шел преаппетитный!
Узнав, что перед ним командир русского военного фрегата, комендант пришел в совершенное изумление.
— Как же так? Как же я проморгал? Это все из-за каши! Из-за нее все! Боялся, что горшок треснет. Мои-то все — и жена, и дочь, и гарниза вся — за морошкой пошли. Ух, хороша морошка в этом году! Сочная, наливная, ей-богу! Вот все и ушли, я один остался в крепости: ну и не доглядел!
— Эдак у вас когда-нибудь и пушки все унесут, — сквозь зубы процедил командир, — и крепость заберут!
— А кому она нужна? Хе-хе! — простодушно рассмеялся комендант. Иронии он, очевидно, не понимал.
Старик-комендант оказался в чинах невысоких — всего-навсего штык-юнкер, и притом уже лет сорок как в отставке. Теперь ему уже под восемьдесят, но крепок был, как дуб, и во рту все зубы были целы. Звали его Ефим Панфилыч Подгорный, а жену звали Парасковьей Семеновной, — из алеуток она была, крещеная; дочь есть Юлка — Юлия Ефимовна (бедовая! сама из пушек палит, ей-богу!).
Обезоружил совсем командира старый штык-юнкер своей наивностью. Даже уговорил каши поесть с медвежьим салом. Вкусная каша оказалась. Ели да хвалили.