Коррида   ::   Зевако Мишель

Заметим, что дон Сезар обошел молчанием все, что касалось обещанного ему Фаустой покушения на его жизнь. Означало ли это, что он ей не поверил? Напротив, все склоняло его к мысли, что она сказала правду. Однако Фауста говорила о целой снаряженной армии, она говорила о бунте, о настоящем сражении, а в этом Тореро очень сомневался, полагая, что принцесса изрядно преувеличила. Если бы он знал Фаусту получше, подобное предположение не пришло бы ему в голову и, возможно, он обо всем сообщил бы Пардальяну. Но нет, юноша решил, что речь идет о заурядной попытке убийства, и счел бы себя опозоренным, если бы из-за такой малости стал просить кого-то о помощи. Позже ему пришлось горько раскаяться в таком ложном понимании чести.

Шевалье, со своей стороны, пытался сам добраться до истины, чувствуя, что молодой человек чего-то недоговаривает. Ему оказалось несложно догадаться о сути дела – ведь он слышал, как принцесса призывала заговорщиков отправиться на корриду, чтобы спасти принца, которому угрожает гибель. Из этого он сделал про себя заключение: «Да, он по-настоящему храбр. Он знает, что подвергнется нападению, но ничего не говорит мне. Он из той породы храбрецов, что никогда не зовут на помощь и рассчитывают только на себя. По счастью, мне все известно, и я тоже буду на корриде».

Вслух же он только сказал:

– Вот я и говорю – не все еще потеряно. Послезавтра вы сможете сообщить принцессе, что согласны стать ее счастливым супругом.

– Ни послезавтра, ни вообще никогда этого не произойдет, – отрезал дон Сезар.