Красный камень   ::   Шпанов Николай Николаевич

Вот снова басистый раскат впереди. Он уже не такой мягкий и заглушённый. Точно накатывается высоким валом бурный поток. Через две-три минуты ещё — более сухой и короткий. Ему предшествовал пробежавший по небу неясный светлый блик. Похоже на зарницу. Пока далёкую.

— Ваше мнение, маэстро? — спросил Канищев.

Стараюсь угадать его мысль, но голос его безразлично спокоен. Приходится отвечать то, что думаю сам:

— Приготовить парашюты и лететь на той же высоте. Подниматься нет смысла, понесёт на чистый норд. Это нас не может устроить.

— Спустите парашюты за борт и приготовьте всю сбрую.

И он снова погрузился в свои приборы, а я занялся парашютами. Тяжёлые жёлтые сумки в виде перевёрнутых вёдер скоро висели на наружном борту по разным сторонам корзины. «Сбруя», поблёскивая карабинами и пряжками, была тщательно расправлена внутри корзины.

Новая яркая вспышка, как ракетой, осветила чёрную сетку хлынувшего дождя.

Голубой огонь, все ещё очень далёкий, но уже достал точно яркий, высветил весь аэростат и корзину — с тёмными кружками приборов, с частым переплётом уходящих кверху стропов, с грузной фигурой Канищева.

Стало совсем неуютно от дробно застучавшего по тугой оболочке дождя.

— Может быть, гроза и очень хороша в начале мая, — с благодушной иронией проговорил Канищев, — но в конце сентября — это мерзость… Особенно в нашем положении.