Красный камень   ::   Шпанов Николай Николаевич

— А знаете, маэстро, — задумчиво заявляет Канищев, — дела-то не блестящи. Ветры самые отвратительные: изо дня в день на северо-восток.

— Бросьте ваше гадание на кофейной гуще. Нагадаете север, а полетим на юг. Меня, откровенно сказать, больше занимает вопрос — сколько продержимся?.. А где сядем — не все ли равно? Выходы отовсюду есть. Гадать — только время терять. Идёмте-ка лучше на боковую. Завтра чуть свет, — на ноги.

— Валяйте, а я ещё разберусь в сводках.

Но, по-видимому, в конце концов и ему надоели замысловатые узоры изобар с беспорядочно смотрящими во все стороны стрелками ветров. Сквозь сомкнутые веки я видел, как он клюёт носом над синоптическими картами. Свет в комнате погас, и я услышал возню. Канищев сопел и кряхтел так, словно делал тяжелейшую работу.

Я подумал о неугомонности человеческой натуры. С его комплекцией и сердцем сидеть бы в кабинете и предаваться изучению излюбленной истории воздухоплавания. Ан нет!..



2. Куда мы летим?

День прошёл в хлопотах, сумерки уже надвигались, когда приготовления к старту были закончены. С бортов корзины сняты балластные мешки. В самой корзине все уложено в надлежащем порядке, приборы — на рейках, карты и провиант — в сумках по бортам, тяжёлый балласт — в мешках на дне корзины.

Рубящий слова голос стартера:

— Дать свободу!.. Вынуть поясные!

Восхищённо-растерянные физиономии мальчуганов, тесным кольцом обступивших старт, стали быстро уходить вниз.