JК
Купол на Кельме :: Оффман Петр Евгеньевич
Страница: 281 из 317За лесом садится солнце, холодные огниплавают в зеркальной воде. Сахарные глыбы известняка кажутся розовыми. И на бледно-розовом фоне отчетливо выделяется темная глина. Она поднимается вверх и, описав широкую дугу, сбегает вниз: от корней деревьев к воде.
Это был самый настоящий купол, классический купол, как в учебнике.
И он находился как раз у порога, который Маринов отметил крестиком, раздумывая над картой неделю назад на Топозере.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
1
Мы провели возле купола три дня. Трех дней хватило с лихвой, чтобы составить карту-схему. Нефти мы не нашли. Впрочем, на куполах нефть обычно находят бурением. Но о бурении нам предстояло спорить в Москве.
Всего три дня! Помню, эта кажущаяся легкость обескуражила меня. Стоило три года вынашивать теорию, три месяца плавать по ненужной Лосьве ради трех дней полезной работы. Какой-нибудь счастливчик, случайно проезжающий по Кельме, шутя открыл бы наш купол.
Напряжение спало, мы оба почувствовали усталость. У Маринова разболелась поврежденная нога, у меня рука. Натянутая до отказа пружина раскручивалась вхолостую. Все сложное позади, как-нибудь доплывем, доплетемся до дому.
В таком кисловатом настроении утром шестнадцатого сентября мы переправились через порог и одновременно перешли с первой ступени кряжа на равнину. Известняки погрузились под землю, вместе с ними исчезли живописные крутые утесы. Берега стали низкими, болотистыми. Но мы не искали обнажений.
Это был самый настоящий купол, классический купол, как в учебнике.
И он находился как раз у порога, который Маринов отметил крестиком, раздумывая над картой неделю назад на Топозере.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
1
Мы провели возле купола три дня. Трех дней хватило с лихвой, чтобы составить карту-схему. Нефти мы не нашли. Впрочем, на куполах нефть обычно находят бурением. Но о бурении нам предстояло спорить в Москве.
Всего три дня! Помню, эта кажущаяся легкость обескуражила меня. Стоило три года вынашивать теорию, три месяца плавать по ненужной Лосьве ради трех дней полезной работы. Какой-нибудь счастливчик, случайно проезжающий по Кельме, шутя открыл бы наш купол.
Напряжение спало, мы оба почувствовали усталость. У Маринова разболелась поврежденная нога, у меня рука. Натянутая до отказа пружина раскручивалась вхолостую. Все сложное позади, как-нибудь доплывем, доплетемся до дому.
В таком кисловатом настроении утром шестнадцатого сентября мы переправились через порог и одновременно перешли с первой ступени кряжа на равнину. Известняки погрузились под землю, вместе с ними исчезли живописные крутые утесы. Берега стали низкими, болотистыми. Но мы не искали обнажений.