JК
Купол на Кельме :: Оффман Петр Евгеньевич
Страница: 284 из 317Оказалось, что это совсем нетрудно. Чуть подрезаешь, берешься за край, нажимаешь локтем – и кожа отстает.
– Что мы будем делать с мясом?
Маринов предлагал мясо снять с костей, нарезать ломтями и прокоптить, а голову и кости бросить. Я возражал. На голове рога. Рога можно подарить Ирине, из головы сделать чучело. Кроме того, в голове есть еще язык. В детских книжках про индейцев я читал, что олений язык – самое лакомое блюдо. Кости тоже незачем бросать. Из них можно сварить суп.
Пока обухом топора я дробил кости, Маринов нанизывал на шест ломти мяса. Костер разгорался. Я не пожалел дров – пламя поднималось выше человеческого роста. Возле огня невозможно было сидеть. Дрова мы подбрасывали издали, отворачиваясь и закрывая лицо руками. Еще один костер, поменьше, я разложил в сторонке, чтобы жарить шашлык на углях.
– Леонид Павлович, я вспомнил, что из телячьих ножек готовят студень. Студень вы умеете делать?
– К сожалению, нет, Гриша.
– Жалко! Налицо четыре ножки и множество холода.
– Ничего, Гриша! Студень будем есть в Москве.
– А как там мой мозговой суп?
– Кипит уже. Сейчас попробую. По вкусу похоже на горячий клей. Ты солил, Гриша?
– Нет еще.
– Ну, так неси соль скорей!
– А где она?
И тут я вспомнил, где была соль. Соль находилась в пятнадцати километрах от нас, над погасшим костром у порога, где я повесил ее сушиться. Обычно, оставляя лагерь, Маринов сам осматривал всю площадку у костра.
– Что мы будем делать с мясом?
Маринов предлагал мясо снять с костей, нарезать ломтями и прокоптить, а голову и кости бросить. Я возражал. На голове рога. Рога можно подарить Ирине, из головы сделать чучело. Кроме того, в голове есть еще язык. В детских книжках про индейцев я читал, что олений язык – самое лакомое блюдо. Кости тоже незачем бросать. Из них можно сварить суп.
Пока обухом топора я дробил кости, Маринов нанизывал на шест ломти мяса. Костер разгорался. Я не пожалел дров – пламя поднималось выше человеческого роста. Возле огня невозможно было сидеть. Дрова мы подбрасывали издали, отворачиваясь и закрывая лицо руками. Еще один костер, поменьше, я разложил в сторонке, чтобы жарить шашлык на углях.
– Леонид Павлович, я вспомнил, что из телячьих ножек готовят студень. Студень вы умеете делать?
– К сожалению, нет, Гриша.
– Жалко! Налицо четыре ножки и множество холода.
– Ничего, Гриша! Студень будем есть в Москве.
– А как там мой мозговой суп?
– Кипит уже. Сейчас попробую. По вкусу похоже на горячий клей. Ты солил, Гриша?
– Нет еще.
– Ну, так неси соль скорей!
– А где она?
И тут я вспомнил, где была соль. Соль находилась в пятнадцати километрах от нас, над погасшим костром у порога, где я повесил ее сушиться. Обычно, оставляя лагерь, Маринов сам осматривал всю площадку у костра.