Лето Святого Мартина   ::   Сабатини Рафаэль

Он прибыл в Ла-Рошет, имея твердое намерение воспользоваться любым подходящим предлогом для нее. Но цветущий облик брата с такой силой распалил его ревность, что он решил сам искать ссоры, основываясь на истинных причинах своей неприязни к брату.

— О, как тебе будет угодно, — холодно ответил маркиз. — Может быть, твой друг присядет, и ты тоже, мой дорогой Мариус?

И он очаровательно разыграл перед ними радушного хозяина, придвинул им кресла, заставил их сесть и выпить вина.

Мариус бросил свою шляпу и плащ в кресло, в котором только что сидел Гарнаш, естественно предположив, что шляпа и плащ, оставленные парижанином, принадлежат его брату. Разбитый графин и лужу вина на полу он едва заметил, приписав это чьей-то неловкости либо брата, либо его слуги. Они оба выпили: Мариус — молча, а капитан произнес тост.

— За ваше успешное возвращение, месье маркиз, — сказал он, и Флоримон наклоном головы поблагодарил его. Затем обратился к Мариусу:

— Итак, у вас есть в Кондильяке гарнизон. Что там, черт побери, происходит? До меня доходили странные слухи. Кажется, вас считают бунтовщиком в нашем тихом Дофинэ?

Мариус пожал плечами; по его лицу было ясно, что он пребывает в дурном расположении духа.

— Королева-регентша сочла возможным вмешаться в наши дела. Мы, обитатели Кондильяка, не из тех, кто легко прощает подобное вмешательство.

Флоримон дружелюбно улыбнулся, приоткрыв ровные зубы.