Лето Святого Мартина   ::   Сабатини Рафаэль

Вы что, решили, что я не умнее обычной деревенщины, свинопас, которого можно обхитрить, заставив поверить, что это нелепое создание и есть мадемуазель де Ла Воврэ? У нее физиономия крестьянки, от которой разит чесноком, как из третьесортного трактира, и походка женщины, никогда до сего момента не знавшей обуви! Отвечайте, сударь, с какой стати вы решили меня принять за дурака?

Сенешал, бледный, с разинутым ртом, был жалок, весь его недавний апломббыл обращен в пепел гневом этого худощавого человека.

Однако Гарнаш уже не обращал на него никакого внимания. Он подошел к девушке и грубо взял ее за подбородок так, что она была вынуждена посмотреть ему в лицо.

— Как тебя зовут, девка? — спросил он.

— Марго, — пробормотала она, заливаясь слезами.

Он выпустил ее подбородок и с отвращением отвернулся.

— Убирайся, — грубо приказал ей он. — Возвращайся на кухню или луковое поле, туда, где тебя подобрали.

И девушка, едва веря своему счастью, убежала с молниеносной быстротой. У Трессана не нашлось слов, чтобы ее остановить: притворяться, понимал он, было бесполезно.

— А теперь, господин сенешал, — проговорил Гарнаш, встав подбоченясь, широко расставив ноги и глядя прямо в лицо несчастному, — что вы можете сказать мне в свое оправдание?

Трессан завозился в кресле, избегая вопрошающего взгляда парижанина; он заметно дрожал и в конце концов пролепетал заплетающимся языком:

— Похоже… Похоже, месье, что… я… что я сам стал жертвой обмана.

— А мне показалось, что в жертву скорее всего предназначался я.

— Значит, мы оба стали жертвами, — подхватил сенешал. — Вчера я был в Кондильяке, как вы того хотели, и после бурного разговора с маркизой увез от нее — в чем я был уверен — саму мадемуазель де Ла Воврэ. Видите ли, я никогда не был лично знаком с этой девицей.

Гарнаш посмотрел на него. Он не верил ни единому его слову.