JК
Лезвие бритвы :: Ефремов Иван
Страница: 167 из 183«Как принцесса сМарса», — подумал Гирин и сказал:
— Я больше всего люблю Рахманинова.
— Это не мое, это Риты, — ответила Сима. — Она готовит выступление. «Элегия» хорошо подходит к ее плавным и как бы вьющимся движениям своей напевностью и разливом звуков.
— Рита ваша подруга! О, как я сразу не понял — Рита Андреева! Я давно знаю ее — вернее, ее отца.
— Вот как? Она моя лучшая приятельница, близкий друг.
— Действительно, мир узок. А какая музыка выбрана вами для себя?
— Адажио из балета «Эгле, королева ужей».
— Никогда не видел и не слыхал.
— Это новая вещь литовского композитора Бальсиса. Хотите, сыграю, но только потом, чай остынет. Садитесь вон туда. Мне кажется, что вы должны любить крепкий чай?
— Угадали, хоть это и не типично для непутешественника.
— Но вы же воевали? Разве это не путешествие?
— И снова вы правы.
— Вы говорите так, будто скрываете удивление. Почему бы мне не делать логических умозаключений?
«В самом деле, — подумал Гирин, — почему бы Симе и не делать их?»
Сима налила чай в пестрые чашки и присела на тахту около стула Гирина. Именно присела, хотя Сима и сидела в свободной и спокойной позе, Гирину казалось, что она вот-вот встанет, легко, быстро и резко. Это-то впечатление скрытой готовности, силы и внимания поразило Гирина в первый же момент встречи.
— Я больше всего люблю Рахманинова.
— Это не мое, это Риты, — ответила Сима. — Она готовит выступление. «Элегия» хорошо подходит к ее плавным и как бы вьющимся движениям своей напевностью и разливом звуков.
— Рита ваша подруга! О, как я сразу не понял — Рита Андреева! Я давно знаю ее — вернее, ее отца.
— Вот как? Она моя лучшая приятельница, близкий друг.
— Действительно, мир узок. А какая музыка выбрана вами для себя?
— Адажио из балета «Эгле, королева ужей».
— Никогда не видел и не слыхал.
— Это новая вещь литовского композитора Бальсиса. Хотите, сыграю, но только потом, чай остынет. Садитесь вон туда. Мне кажется, что вы должны любить крепкий чай?
— Угадали, хоть это и не типично для непутешественника.
— Но вы же воевали? Разве это не путешествие?
— И снова вы правы.
— Вы говорите так, будто скрываете удивление. Почему бы мне не делать логических умозаключений?
«В самом деле, — подумал Гирин, — почему бы Симе и не делать их?»
Сима налила чай в пестрые чашки и присела на тахту около стула Гирина. Именно присела, хотя Сима и сидела в свободной и спокойной позе, Гирину казалось, что она вот-вот встанет, легко, быстро и резко. Это-то впечатление скрытой готовности, силы и внимания поразило Гирина в первый же момент встречи.