Лилия и лев   ::   Дрюон Морис

Наконец граф Фландрский соблаговолил выступить вперед, приблизился к королю и, склонившись перед ним, проговорил:

— Сир, ежели бы кликнули графа Неверского или графа де Креси, я немедленно подошел бы к вам.

— Но почему же, мессир, почему, — спросил Филипп VI, — разве вы не граф Фландрский?

— Сир, по титулу граф, но пока что я не извлек из этого ровно никакой пользы.

Вот тут-то Филипп VI и принял самый что ни на есть королевский вид, выпятил грудь, оглядел собор смутным взглядом и, нацелившись своим внушительным носом на собеседника, изрек хладнокровным тоном:

— Что вы такое говорите, кузен?

— Сир, — ответствовал граф, — жители Брюгге, Ипра, Поперинга и Касселя выдворили меня прочь из моих ленных владений и не считают меня более ни своим графом, ни своим сеньором; хорошо еще, что мне, преодолев многие трудности, удалось бежать в Гент, ибо весь край охвачен мятежом…

Тут Филипп Валуа пристукнул своей огромной ладонью по подлокотнику трона — жест этот он не раз замечал у Филиппа Красивого, и сейчас повторил его бессознательно, ибо в глазах его покойный дядя был подлинным воплощением величия.

— Людовик, дражайший мой кузен, — произнес он раздельно и звучно, — для нас вы граф Фландрский, и клянусь святым помазанием и великим таинством, свершающимся ныне, не знать ни отдыха, ни срока, пока мы не вручим вам в полное владение ваше графство.

Граф Фландрский преклонил перед королем колено.

— От всей души благодарю вас, сир.

И церемониал пошел обычным порядком.