JК
Любимый враг мой... :: Мурашова Екатерина
Страница: 2 из 8Самая вероятная гипотеза, которую мы с друзьями впоследствии построили: Уши сбежал (или просто ушёл погулять) из вивария Института физиологии, который располагается неподалёку от БАНа.
Послужить науке Уши не удалось – я взяла его к себе жить.
Внешне он был чёрным, довольно мохнатым, имел пушистый хвост-баранку и большие полувисячие уши, смешно хлопавшие при беге и прыжках, – откуда и кличка. В общем, типичная крупная дворняга, какая-то сложная смесь овчарок и лаек. Впрочем, морда у Уши была и остается вполне широкой и чемоданистой, так что вслед за Шариковым он может предположить, что «его бабушка согрешила когда-то с водолазом»…
Десять лет назад Уши был весёлым и общительным собачьим подростком. Ласкался ко всем людям, которые склонны были его ласкать, и лез играть ко всем собакам без разбору. Крупные и средние собаки относились к этому с пониманием, а собачья мелочь и их хозяева слегка опасались его напора и энтузиазма. Не дай бог затопчет в порыве дружеских чувств!
Однажды в парке Авиаторов он увидел на дорожке приземистого широкогрудого ротвейлера – и тут же, высоко подпрыгивая и махая из стороны в сторону хвостом-баранкой, побежал к нему играть. Ротвейлер, не говоря дурного слова и отнюдь не становясь в угрожающую позу, с утробным рыком бросился на подбегающего к нему дворянина и вцепился могучими клыками Уши в бок. Уши, явно не ожидавший ничего подобного, отчаянно завизжал и, даже не пытаясь дать отпор, кинулся в сторону, в кусты.
Послужить науке Уши не удалось – я взяла его к себе жить.
Внешне он был чёрным, довольно мохнатым, имел пушистый хвост-баранку и большие полувисячие уши, смешно хлопавшие при беге и прыжках, – откуда и кличка. В общем, типичная крупная дворняга, какая-то сложная смесь овчарок и лаек. Впрочем, морда у Уши была и остается вполне широкой и чемоданистой, так что вслед за Шариковым он может предположить, что «его бабушка согрешила когда-то с водолазом»…
Десять лет назад Уши был весёлым и общительным собачьим подростком. Ласкался ко всем людям, которые склонны были его ласкать, и лез играть ко всем собакам без разбору. Крупные и средние собаки относились к этому с пониманием, а собачья мелочь и их хозяева слегка опасались его напора и энтузиазма. Не дай бог затопчет в порыве дружеских чувств!
Однажды в парке Авиаторов он увидел на дорожке приземистого широкогрудого ротвейлера – и тут же, высоко подпрыгивая и махая из стороны в сторону хвостом-баранкой, побежал к нему играть. Ротвейлер, не говоря дурного слова и отнюдь не становясь в угрожающую позу, с утробным рыком бросился на подбегающего к нему дворянина и вцепился могучими клыками Уши в бок. Уши, явно не ожидавший ничего подобного, отчаянно завизжал и, даже не пытаясь дать отпор, кинулся в сторону, в кусты.