Малыш   ::   Верн Жюль

У него, понятно, никогда не теплился очаг, но, забравшись под солому и прижавшись друг к другу, им все же удавалось согреться и заснуть, а сон ведь лучше всего греет — так надо полагать по крайней мере.

Однажды Грипу удивительно посчастливилось. Он шел по главной улице Галуея, когда к нему подошел путешественник, направлявшийся в «Royal Hotel», и попросил его отнести письмо на почту. Грип исполнил поручение, за что получил новенький блестящий шиллинг. Конечно, это не представляло большого капитала, который можно было бы обратить в процентные бумаги! Нет, но он мог удовлетворить аппетит и Малыша, и свой. Он купил различной колбасы, которой хватило им на три дня и которой они лакомились потихоньку от Каркера и других школьников. Понятно, что Грип не намеревался делиться с теми, кто никогда не делился с ним.

Но что было особенно удачно в этой встрече Грипа с приезжим — это то, что достойный джентльмен, заметив его лохмотья, отдал ему свою шерстяную фуфайку, бывшую еще в прекрасном состоянии.

Но не думайте, что Грип оставил ее себе! Нет, он помышлял только о Малыше и радовался при мысли о том, как ему будет в ней тепло.

— Он будет в ней, как овца в шерсти! — говорил себе добрый малый.

К тому же джентльмен был так толст, что его фуфайка обошла бы два раза вокруг тела Грипа, а по длине укутала бы Малыша с головы до ног. Итак, выгадывая в длину и ширину, можно было приспособить ее для обоих.