Маркиз де Карабас   ::   Сабатини Рафаэль

 — Признаю свое фиаско. Я не понимаю остроумия, которое на основано на здравом смысле. Нельзя изменить сущность, просто изменив название.

— На мой взгляд, вы выражаетесь туманно, господин Морле.

— Позвольте помочь вам. Не слишком остроумно заявить, что у меня соломенная шпага, если она по-прежнему остается стальной.

— Будьте любезны объяснить, что вы имеете в виду.

— Лишь то, что господин де Пюизе — стальной человек и не превратится в солому только потому, что его назовут таковым.

Господин де Нарбон страдал легким косоглазием, отчего тень, вдруг набежавшая на его лицо, показалась особенно зловещей. Белланже шумно вздохнул.

— Полагаю, пресловутый граф Жозеф — один из ваших друзей.

— Я с ним ниразу не встречался, но знаю, чем он занимается, и считаю, что каждый изгнанник, если он благородный человек, должен быть ему благодарен.

— Если бы, господин де Морле, вы были лучше осведомлены о том каких взглядов надлежит придерживаться благородному человеку, — высокомерно проговорил Белланже, — мнение ваше было бы иным.

— Клянусь честью, вы правы, — согласился Нарбон. — Академия фехтования отнюдь не та школа, где преподают кодекс чести.

— Но если бы она была такой, господа, — с очаровательной улыбкой заметила мадемуазель, — ее посещение пошло бы вам обоим на пользу.

Нарбон открыл рот от изумления, Белланже ограничился самодовольным смехом: «Touche, pardi. Touche!» [Прямое попадание черт возьми! (Фр.