Маркиз де Карабас   ::   Сабатини Рафаэль

Однако, некогда Кантэн уже выбрался из западни, не менее смертельной, чем та, куда заманил его Констан и не оставлял надежды выбраться и на сей раз.

После слов Констана в библиотеке наступило молчание. Внимательно вглядевшись в лица собравшихся, Кантэн понял, что кроме, пожалуй, Ла Марша и Герниссака эти люди обескуражены тем, чего от них требуют. Как бы враждебно они ни относились к Кантэну, каждый из них руководствовался в жизни правилами, которые побуждали их рассматривать случившееся между господами де Шеньером и де Шавере, как дело сугубо личное, решать которое надлежит без участия посторонних, тем более если принять во внимание неопределенность положения Констана в связи с последними событиями.

— Следует ли мне понимать, господин де Шеньер, что полученный вами удар является предметом разбирательства данного трибунала? — после некоторой паузы спросил Ла Уссэ, выразив в данных словах нечто большее, чем собственное тугоумие.

— Я полагал, что все сказал достаточно ясно, — нахмурясь, ответил Констан.

Большое лицо маленького человечка вытянулось. Он все еще колебался.

— Позвольте мне, сударь, осведомиться о природе ссоры, в результате которой он вам его нанес.

— Какое это имеет отношение к делу?

— На мой взгляд, некоторое отношение имеет. Если вас ударили во время ссоры, носившей сугубо личный характер...

Его грубо оборвали:

— Я не ссорюсь с подчиненными, сударь. Но коль вы спрашиваете, я отвечу. Ни о каких личных отношениях не может быть и речи. Господин де Морле нарушил субординацию.