Меч ислама   ::   Сабатини Рафаэль

Остальные бандиты помчались прочь, как предвестники скорого суда над всеми мародерами.

Начав столь жестко, Просперо без колебаний продолжил дело, выполняя свою работу быстро и безжалостно, не слушая ни проклятий тех, чьи кости он ломал,, ни благодарностей спасенных от грабежа. Возможно, однажды в нем и возобладал поэт, когда, поймав в погребке главаря шайки, он окунул его головой в бочку с вином раз двадцать. Чаще, однако, он не терял времени на подобные развлечения.

Продвигаясь к востоку и вверх, к горам Кадиньяно, Просперо к полудню вышел на маленькую площадь перед крошечной церквушкой, где ряды акаций квадратом обрамляли травянистую лужайку. Это было красивое мирное местечко, полное солнечного света и аромата цветов. Он остановился, чтобы подождать своих людей и собрать их вместе, поскольку пятеро из них, пострадав от неприятеля, отстали от отряда.

Звук осипших от выпивки мужских голосов донесся из аллеи слева от церкви, расположенной чуть выше уровня площади и отделенной от нее шестью ведущими под арку ступенями. Пока Просперо прислушивался, внезапно раздался треск рвущейся ткани. Смех усилился, потом затих, после чего послышался крик женщины, зовущей на помощь.

Просперо и его люди вихрем взлетели по ступеням. Проход был темный, его стискивали две высокие стены. Правая была сверху донизу увита плющом. Через двадцать шагов сумрак развеялся и сменился сиянием солнца у входа в дом. Дверь болталась, почти сорванная с петель.