JК
Меч карающий :: Чайлд Линкольн
Страница: 480 из 512И не французской шлюхе. Оно – его, целиком.
В глазах Рэнкина вспыхнула ярость.
– Ты жалкий ублюдок.
Губы Стритера сжались в тонкую белую черту, но он ничего не сказал.
– Знаешь что? – сказал Рэнкин. – Капитану на тебя плевать. Теперь ты для него лишь пушечное мясо – ещё больше так, чем было во Вьетнаме. Думаешь, сейчас он спасал бы твою шкуру? Даже не думай. Всё, что его заботит – проклятое сокровище. А ты – история.
Стритер с размаху врезал Рэнкину пистолетом меж глаз.
– Давай, давай, – ответил геолог. – Либо разделайся со мной пистолетом, либо брось его и сражайся. Я одной рукой надеру тебе задницу.
Стритер навёл дуло на поручни и выстрелил. Кровь выплеснулась на грязные стены Колодца, когда Рэнкин отдёрнул раненую левую руку. Геолог упал на колени, рыдая от боли и ярости – указательный и средний палец повисли на разорванном кусочке плоти. Стритер принялся методично, расчётливо наносить жестокие удары по его лицу. Закричав, Бонтьер бросилась на моряка.
Неожиданно из глубин Колодца донёсся мощный гортанный рёв. Спустя долю секунды их резко швырнуло на платформу. Рэнкин не сумел схватиться за опору изуродованными руками, и Бонтьер придержала его за воротник, чтобы тот не перевалился через край. Стритер первым восстановил равновесие, и к тому времени, как Бонтьер оказалась на ногах, он уже держался за поручни и нацелил на них пистолет.
В глазах Рэнкина вспыхнула ярость.
– Ты жалкий ублюдок.
Губы Стритера сжались в тонкую белую черту, но он ничего не сказал.
– Знаешь что? – сказал Рэнкин. – Капитану на тебя плевать. Теперь ты для него лишь пушечное мясо – ещё больше так, чем было во Вьетнаме. Думаешь, сейчас он спасал бы твою шкуру? Даже не думай. Всё, что его заботит – проклятое сокровище. А ты – история.
Стритер с размаху врезал Рэнкину пистолетом меж глаз.
– Давай, давай, – ответил геолог. – Либо разделайся со мной пистолетом, либо брось его и сражайся. Я одной рукой надеру тебе задницу.
Стритер навёл дуло на поручни и выстрелил. Кровь выплеснулась на грязные стены Колодца, когда Рэнкин отдёрнул раненую левую руку. Геолог упал на колени, рыдая от боли и ярости – указательный и средний палец повисли на разорванном кусочке плоти. Стритер принялся методично, расчётливо наносить жестокие удары по его лицу. Закричав, Бонтьер бросилась на моряка.
Неожиданно из глубин Колодца донёсся мощный гортанный рёв. Спустя долю секунды их резко швырнуло на платформу. Рэнкин не сумел схватиться за опору изуродованными руками, и Бонтьер придержала его за воротник, чтобы тот не перевалился через край. Стритер первым восстановил равновесие, и к тому времени, как Бонтьер оказалась на ногах, он уже держался за поручни и нацелил на них пистолет.