Мексиканские ночи   ::   Эмар Густав

— Что это значит, мой друг? — спросил президент.

— Я, кажется, слишком поздно вернулся.

— Поздно? Но почему? Неужели вы думаете, что я не способен взять реванш?

— Вы способны на все великое и благородное, генерал, но, к несчастью, вас предали.

— Это правда! — с горечью произнес Мирамон. — Я всегда поддерживал духовенство и знать, а они от меня отвернулись, бросили на произвол судьбы. Но они еще обо мне пожалеют!

— Да, генерал, и на нынешнем заседании несомненно вы поняли намерения тех, ради которых всем жертвовали.

— Понял, — ответил, нахмурившись, Мирамон. — На все мои призывы о помощи они отвечали отказом, видимо, договорившись заранее.

— Простите за откровенность, генерал, но положение у вас критическое.

— Скажите лучше, что я на краю гибели, и вы будете ближе к истине. Казна совершенно пуста, помощи ждать неоткуда, солдаты два месяца не получают жалования и грозят разбежаться, офицеры один за другим переходят на сторону неприятеля, который быстро продвигается к Мексике. Вот вам истинное положение дел. Что вы на это скажете?

— Печально, очень печально, генерал! Простите за бесцеремонность, что же вы намерены делать?

Президент ничего не ответил, бросил лишь быстрый взгляд на Адольфо.

— Прежде чем продолжать разговор, — сказал дон Адольфо, — позвольте мне, генерал, доложить вам о моих действиях.

— Я убежден, вам многое удалось, — сказал генерал, улыбаясь.

— Надеюсь, ваше превосходительство.