JК
Сиреневый туман, любовь и много денег :: Черкасов tm Дмитрий
Страница: 230 из 307Любой, кто находился в этом доме, в окнах которого сейчас не было стекол, должен был слышать его заявление.
— Я знаю, что миллион у тебя! — продолжил он. — Поделись!
Хмурый, подпиравший стену, услышал заявление старшего группы, от удивления сделал шаг в сторону Палача.
Тот, услышав хруст гравия под ногой Хмурого, обернулся и вполголоса сказал:
— Стой, где стоишь.
Хмурый остановился и заложил руки за спину.
О миллионе он слышал впервые. То, что он услышал, удивило и заинтересовало его. Значит, вот что имел в виду Палач, когда, увидев этого мужика в «опеле», сказал: «это он». А Хмурый еще удивлялся — с чего это вдруг Палач погнался за каким-то очкастым чайником, как умалишенный? Мента сбил, машину не жалел…
«Вот оно в чем дело! — подумал Хмурый. — И, главное, ничего не сказал!»
Он смотрел на широкую спину Палача и соображал. Потом перевел взгляд на лежащего рядом с «вольво» Валета с ломом в голове и, снова посмотрев на Палача, негромко спросил:
— А чего миллион-то, долларов или деревянных?
Не оборачиваясь, Палач так же негромко ответил:
— Баксов. И если мы возьмем его живого и раскрутим, получишь долю немалую.
— Ага… — неопределенно ответил Хмурый. — А Салтыков знает?
— А зачем ему знать?
— Ага… — повторил Хмурый и умолк.
В братковской табели о рангах он не был шестеркой, как, например, валявшийся с раскроенной головой Валет.
— Я знаю, что миллион у тебя! — продолжил он. — Поделись!
Хмурый, подпиравший стену, услышал заявление старшего группы, от удивления сделал шаг в сторону Палача.
Тот, услышав хруст гравия под ногой Хмурого, обернулся и вполголоса сказал:
— Стой, где стоишь.
Хмурый остановился и заложил руки за спину.
О миллионе он слышал впервые. То, что он услышал, удивило и заинтересовало его. Значит, вот что имел в виду Палач, когда, увидев этого мужика в «опеле», сказал: «это он». А Хмурый еще удивлялся — с чего это вдруг Палач погнался за каким-то очкастым чайником, как умалишенный? Мента сбил, машину не жалел…
«Вот оно в чем дело! — подумал Хмурый. — И, главное, ничего не сказал!»
Он смотрел на широкую спину Палача и соображал. Потом перевел взгляд на лежащего рядом с «вольво» Валета с ломом в голове и, снова посмотрев на Палача, негромко спросил:
— А чего миллион-то, долларов или деревянных?
Не оборачиваясь, Палач так же негромко ответил:
— Баксов. И если мы возьмем его живого и раскрутим, получишь долю немалую.
— Ага… — неопределенно ответил Хмурый. — А Салтыков знает?
— А зачем ему знать?
— Ага… — повторил Хмурый и умолк.
В братковской табели о рангах он не был шестеркой, как, например, валявшийся с раскроенной головой Валет.