JК
Ситуация на Балканах :: Юзефович Леонид Абрамович
Страница: 176 из 182Я говорю: «Ворюга! Что делаешь?» А он совсем озверел, князя за горло схватил: «Где ключ?» Потом подушку ему на лицо накинул. Я испугался, факельщика-то за руки хватаю, он ка-ак пихнет меня, сбрякало что-то; я шепчу: «Бежим! Слуги проснулись!» И убежали…
– Вместе убежали? – спросил Иван Дмитриевич.
– Не. Я в одну сторону, он – в другую,
– А что взял у князя?
– Говорю, два золотых взял.
– И все?
– А то! Мне чужого не надо.
– Зачем же один в церковь отнес?
– Когда стал детишкам гостинцы покупать, – объяснил Федор, – спрашиваю у приказчика: «За одну такую монетку сколь рублей положишь?» Он с хозяином посовещался, говорит: «Десять…» Ну, думаю, мне чужого не надо. Ан не воротишь! И снес к Знаменью. Свечей наставил, молебен заказал князю во здравие: пущай не хворает. Все ж мы его потискали маленько… Факельщика-то поймали уже?
– А то! – сказал Иван Дмитриевич.
– Ворюга, мать его так! – выругался Федор. – И ведь одет чисто. Его в каторгу надо, ворюгу… А со мной что будет? А?
Иван Дмитриевич молчал, хмурился.
– Поди, плетей сто всыплют, – мрачно предположил Федор. – Больше-то навряд. Не за что. Если б не я, барин и кончиться мог под той подушкой. Так ведь?
– Он и помер там, – сказал Иван Дмитриевич.
– Вместе убежали? – спросил Иван Дмитриевич.
– Не. Я в одну сторону, он – в другую,
– А что взял у князя?
– Говорю, два золотых взял.
– И все?
– А то! Мне чужого не надо.
– Зачем же один в церковь отнес?
– Когда стал детишкам гостинцы покупать, – объяснил Федор, – спрашиваю у приказчика: «За одну такую монетку сколь рублей положишь?» Он с хозяином посовещался, говорит: «Десять…» Ну, думаю, мне чужого не надо. Ан не воротишь! И снес к Знаменью. Свечей наставил, молебен заказал князю во здравие: пущай не хворает. Все ж мы его потискали маленько… Факельщика-то поймали уже?
– А то! – сказал Иван Дмитриевич.
– Ворюга, мать его так! – выругался Федор. – И ведь одет чисто. Его в каторгу надо, ворюгу… А со мной что будет? А?
Иван Дмитриевич молчал, хмурился.
– Поди, плетей сто всыплют, – мрачно предположил Федор. – Больше-то навряд. Не за что. Если б не я, барин и кончиться мог под той подушкой. Так ведь?
– Он и помер там, – сказал Иван Дмитриевич.