JК
Наследник из Калькутты :: Штильмарк Роберт
Страница: 138 из 208Команда крикнула «ура», третий помощник капитана Джозеф Лорн махнул рукой, и пушечный салют смешался с песней моряков «Ориона», сочиненной Эдуардом Уэнтом:
Если гаснет в черном небе Свет луны И встает косматыйгребень Злой волны, Значит, бог всех океанов И морей Осерчал на капитанов Кораблей.
Наш старик от рулевого Колеса Поднимает взгляд сурово В небеса.
Мы для бурь и непогоды Рождены, Нам неведомые воды Не страшны!
Снова ясным станет грозный Небосклон И заблещет многозвездный Орион!
Снова плыть мы завтра будем В бирюзе, Рассмеемся и забудем О грозе!
«Нептун», снявший бороду и мантию, оказался боцманом Ольсеном. Он уселся во главе стола, предназначенного для команды. Капитан Брентлей с миссис Эмили и Грелли с леди Стенфорд заняли свои места за столом, вынесенным на открытый воздух. Следом за ними расселись офицеры и пассажиры.
Капитан подал знак. За столом наступила тишина. Пастор Редлинг стоя прочел молитву. Снова грянул пушечный залп, чаши и бокалы зазвенели после первого тоста, и на корабле начался пир до самого вечера.
Когда четверка лучших матросских танцоров грянула на палубе джигу, у пирующих заблестели глаза и разгладились морщины забот. И лишь одна «кормилица» Чарльза, Доротея, принимая вновь ребенка на руки, почувствовала на себе пристальный, недобрый взгляд Грелли. Сразу позабыв и праздник и веселье, она укрылась в своей каюте и горько разрыдалась, припав лицом к белому кружевному пологу над колыбелью своего мальчика.
5.
Если гаснет в черном небе Свет луны И встает косматыйгребень Злой волны, Значит, бог всех океанов И морей Осерчал на капитанов Кораблей.
Наш старик от рулевого Колеса Поднимает взгляд сурово В небеса.
Мы для бурь и непогоды Рождены, Нам неведомые воды Не страшны!
Снова ясным станет грозный Небосклон И заблещет многозвездный Орион!
Снова плыть мы завтра будем В бирюзе, Рассмеемся и забудем О грозе!
«Нептун», снявший бороду и мантию, оказался боцманом Ольсеном. Он уселся во главе стола, предназначенного для команды. Капитан Брентлей с миссис Эмили и Грелли с леди Стенфорд заняли свои места за столом, вынесенным на открытый воздух. Следом за ними расселись офицеры и пассажиры.
Капитан подал знак. За столом наступила тишина. Пастор Редлинг стоя прочел молитву. Снова грянул пушечный залп, чаши и бокалы зазвенели после первого тоста, и на корабле начался пир до самого вечера.
Когда четверка лучших матросских танцоров грянула на палубе джигу, у пирующих заблестели глаза и разгладились морщины забот. И лишь одна «кормилица» Чарльза, Доротея, принимая вновь ребенка на руки, почувствовала на себе пристальный, недобрый взгляд Грелли. Сразу позабыв и праздник и веселье, она укрылась в своей каюте и горько разрыдалась, припав лицом к белому кружевному пологу над колыбелью своего мальчика.
5.