Натуралист на мушке, или групповой портрет с природой   ::   Даррелл Джеральд

Что же касается обитателей спичечных коробков, то они проявляли удивительную непонятливость — то падали с цветов, на которые их сажали, то, не сказав ни слова, расправляли крылышки и улетали. Наконец день начал гаснуть, что (правда, с большой неохотой) пришлось признать даже нашему режиссеру; тогда мы, забрав с собой наших второсортных гусениц, возвратились в город.

Черепахи по-прежнему жили в ванне.

Наступившее утро было (как ему и полагалось) солнечным, с безмятежно голубым небом. Когда мы заканчивали затянувшийся завтрак, появился сияющий, как никогда, Джонатан. Заказав свой обычный скромный завтрак, состоящий из овсяной каши, кофе, тостов, джема, колбасы, бекона, яичницы, жареного картофеля и десерта в виде фруктового салата со взбитыми сливками, он откинулся на стуле и одарил нас лучезарной улыбкой.

— Сегодня, — возвестил он голосом доброго волшебника, собирающегося выполнить ваше заветное желание, — мы будем снимать змею. А Жан-Пьер будет нам помогать.

— Ты имеешь в виду желтопузика? — спросил я.

— Да, именно его.

— Должен заметить, что ты неправильно называешь желтопузика змеей. На самом деле это большая безногая ящерица.

— А на вид — просто вылитая змея, — не соглашался Джонатан, раздосадованный очередным надувательством со стороны матушки-природы.

— И тем не менее у него имеются рудиментарные конечности; а если неосторожно взять его за хвост, то он отвалится, как у всех ящериц.

— Боже мой, — ужаснулся Джонатан, — не хватало еще, чтобы у этой чертовой твари посреди эпизода отвалился хвост.