Натуралист на мушке, или групповой портрет с природой   ::   Даррелл Джеральд

В то время как другие виды чаек давно изменили побережью и нашли приют на суше, среди полей и городских свалок, консервативные моевки остались преданными морю. Когда это хрупкое, скромное существо вдруг открывает клюв и издает пронзительный крик, становится несколько не по себе. Моевки Германеса — большие труженицы; они все время заняты усовершенствованием своих гнезд, в которых постоянно перекладывают с места на место корешки, гальку и ил, делая удобные колыбельки для будущих птенцов.

Ниже моевок расположились красавицы-гагарки в элегантном черно-белом оперении, с тонко очерченными белым клювами, напоминающими формой опасную бритву. Они походили на собравшихся на деловую встречу коммерсантов. Иногда какая-нибудь птица впадала в экстаз — задирала кверху клюв и принималась им щелкать, как кастаньетами, в то время как партнер нежно пощипывал и чистил ей перышки на шейке. Подобных вольностей в поведении коммерсантов (даже среди компанейских) лично я никогда не видел.

Отдельные участки скал занимали темно-серые глупыши с белыми головами и грудками. Внешне они чем-то напоминали голубей; сходство усиливалось за счет одинакового строения трубчатых ноздрей. Несмотря на их добродушие и даже некоторую робость, глупыши умеют отлично защищать свое потомство. Подойди вы слишком близко, по их мнению, к гнезду, родители широко откроют клюв и окатят вас вонючей клейкой жидкостью, причем точность попадания в цель исключительная.