JК
Наулака: История о Западе и Востоке :: Киплинг Редьярд Джозеф
Страница: 69 из 258Вы приехали из Нового Света?
Позднее, после вечерней дозы опиума, без которого ни один местный житель не в состоянии ни говорить, ни думать, Его Величество король научил игре пахиси [7] этого странного непочтительного иностранца, рассказывавшего ему разные истории о белых людях, живущих далеко за морями. Они до глубокой ночи играли в пахиси на мощённом мрамором дворе, и из-за зелёных ставен, которыми были закрыты окна дворца, до Тарвина доносился женский шёпот и шуршанье шёлковых платьев. Дворец, как он заметил, весь обратился в зрение.
На следующее утро, на рассвете, он увидел короля на главной улице города, поджидающего возвращения в логово какого-то печально знаменитого дикого кабана. Охотничьи законы Гокрал Ситаруна распространялись и на улицы городов, и кабаны беззаботно расхаживали по ночам по городу. Зверь, наконец, появился и был убит с расстояния ста футов из нового ружья Его Величества. Выстрел был чистый, и Тарвин радостно захлопал в ладоши. Видел ли когда-нибудь Его Величество, как попадают из пистолета в подброшенную вверх монету? Сонные глаза короля засветились детским восторгом. Нет, король никогда не видывал такого фокуса, и монеты у него не было. Тарвин высоко подбросил над головой монету и прострелил её из револьвера. Король умолял его повторить этот номер, но Тарвин, дороживший своей репутацией великолепного стрелка, вежливо отказался, боясь во второй раз промахнуться. Он повторил бы фокус, рискни кто-нибудь из придворных последовать его примеру.
Королю самому не терпелось попробовать, и Тарвин подбросил для него монету. Пуля просвистела у самого уха Тарвина, что было довольно неприятно, и когда он нагнулся, чтобы поднять монету, она оказалась всего лишь помятой.
Позднее, после вечерней дозы опиума, без которого ни один местный житель не в состоянии ни говорить, ни думать, Его Величество король научил игре пахиси [7] этого странного непочтительного иностранца, рассказывавшего ему разные истории о белых людях, живущих далеко за морями. Они до глубокой ночи играли в пахиси на мощённом мрамором дворе, и из-за зелёных ставен, которыми были закрыты окна дворца, до Тарвина доносился женский шёпот и шуршанье шёлковых платьев. Дворец, как он заметил, весь обратился в зрение.
На следующее утро, на рассвете, он увидел короля на главной улице города, поджидающего возвращения в логово какого-то печально знаменитого дикого кабана. Охотничьи законы Гокрал Ситаруна распространялись и на улицы городов, и кабаны беззаботно расхаживали по ночам по городу. Зверь, наконец, появился и был убит с расстояния ста футов из нового ружья Его Величества. Выстрел был чистый, и Тарвин радостно захлопал в ладоши. Видел ли когда-нибудь Его Величество, как попадают из пистолета в подброшенную вверх монету? Сонные глаза короля засветились детским восторгом. Нет, король никогда не видывал такого фокуса, и монеты у него не было. Тарвин высоко подбросил над головой монету и прострелил её из револьвера. Король умолял его повторить этот номер, но Тарвин, дороживший своей репутацией великолепного стрелка, вежливо отказался, боясь во второй раз промахнуться. Он повторил бы фокус, рискни кто-нибудь из придворных последовать его примеру.
Королю самому не терпелось попробовать, и Тарвин подбросил для него монету. Пуля просвистела у самого уха Тарвина, что было довольно неприятно, и когда он нагнулся, чтобы поднять монету, она оказалась всего лишь помятой.