Не говори ты Арктике - прощай   ::   Санин Владимир Маркович

Поразительно! Представьте такую картину: у черта на рогах за восьмидесятой широтой под вой пурги двое в палатке спорят о коэффициенте поглощения ультрафиолетовых излучений различными стеклами, пишут на снегу формулы. Это Гашев и Лушников (первый кандидат наук, второй готовится им стать)».

«Сломан адометр, вышел из строя теодолит. Гашев пытался определиться, к сожалению, безрезультатно… Уткнулись в полынью шириной тысяча – тысяча восемьсот метров. Переправиться на лодке? Нереально. Разведка не дала ничего утешительного. Но берега сходятся, идет торошение. Решено: ждать. Разбили палатку. Жужжат автоклавы, и ребята поют песни, в основном Окуджаву и Высоцкого».

«Полынья за ночь сошлась до трехсот метров, и образовался ледовый мост. Лед прогибается и дышит под лыжами, стонет, вздыхает, скрипит. Льдины наползают одна на другую, дыбятся. Картина жуткая, стоим, слушаем, наблюдаем, но уже на другом берегу…»

«Уже сейчас мы идем с опозданием в три дня. А сколько еще будет задержек?.. Ну вот и дошли. Перед нами полынья, второго берега не видно (четыре-пять километров). Обходим с севера семь километров. Идти неимоверно трудно; снег мокрый, налипает на лыжи. Всюду крошево…»

«Всю ночь прислушивался к скрежету и стону торосов. Нас могло расколоть, унести в полынью, завалить ледовыми глыбами. Это очень реальная угроза, и непонятно, почему Подрядчиков ее не учитывает. Куда ни сунься, разводья, трещины, хаос… Только за первый час пути переправились через восемь разводьев по ледовым живым мостам. По пояс провалился Лушников, утопил часть продуктов (санки раскрылись) Николаев.