Не говори ты Арктике - прощай   ::   Санин Владимир Маркович

Да и колючий ветер в лицо… Мы на подходе к Ушакову, второй день надеемся его увидеть, но острова нет. В группе внутренняя тревога. Все это усиливается неизвестностью наших координат. Наш маршрут под угрозой срыва. Есть еще причина – заболел Величко. Он еле идет. Мы его разгрузили, но это мало что дает. В особом беспокойстве Яровой – естественно, он врач…»

«Мы сгораем по срокам, продуктам и особенно бензину. Двести пятьдесят километров от Голомянного мы прошли за шестнадцать дней; значит, на оставшиеся триста километров до ЗФИ надо двадцать – двадцать пять дней. На такой срок у нас ни продуктов, ни топлива».

«Сеанс связи с Чуковым. Вчера они вышли с Ушакова и за сутки продвинулись на семь – десять километров – тяжелейшие торосы и каша».

«Выходим, и тут выясняется, что с Павлом Величко совсем плохо, идти почти не может. Мы сделали два перехода по пять километров и стали на дневку, другого выхода нет. Его трясет озноб, ноги еле передвигает, приморозил палец на руке. Разбили палатку, уложили в спальник, согреваем… Попытались определиться, хотя надежд получить точные координаты нет, не работают теодолит и адометр, то есть нет ни точки, ни пройденного расстояния, один только компас. Для Арктики и дрейфующих льдов этого ничтожно мало… Вечером состоялся военный совет. Высказывался каждый. Все сводится к одному, дойти до ЗФИ группе нереально. Для командира это удар ниже пояса. Он во что бы то ни стало тянет группу на ЗФИ. Если идти по тридцать пять километров в сутки, то дойдем.