Неоконченное путешествие   ::   Фосетт Перси

Меня, привыкшего к бесстрастной сдержанности английского характера и величавой, полной чувства собственного достоинства манере Востока, Америка поначалу поразила. Нам не разрешили выйти за район доков, и поэтому моими главными впечатлениями были шум, рекламы и сонмища репортеров. Скорость уличного движения, суетящиеся в гавани буксиры, тянущие и подталкивающие несметное множество железнодорожных паромов и лихтеров, непрекращающийся гам действовали мне на нервы. Но все это искупалось поистине удивительным, единственным в своем роде силуэтом города на фоне неба, зеленью острова Говернорс-Айленд.

На Нью-Йорк нам удалось взглянуть лишь краешком глаза. В тот же вечер мы пересели на пароход «Панама», и статуя Свободы потонула за кормой. «Панама» — прямая противоположность плавучему дворцу, который мы покинули, — была грязной казенной посудиной, битком набитой «золотокопателями», направлявшимися к Панамскому перешейку. Служащие, авантюристы, головорезы и изображающие собой таковых, старые негодяи с лицами, словно печеные яблоки, заполонили каждый фут свободного пространства, и, когда мы прогуливались по палубе, нам то и дело приходилось увиливать от отвратительных струй табачной жвачки. Основным занятием этой публики были выпивка и азартные игры; шум, который она производила, мешал мне изучать испанскую грамматику.