JК
Одержимый :: Санин Владимир Маркович
Страница: 12 из 277В прихожей послышались детские голоса, и в комнату, размахивая портфелями, одна за другой влетели три девочки-погодки, лет от десяти до двенадцати.
— Папа, ты обещал в кино!
— Немедленно одевайся!
— Ну, па-па!
Чернышёв попытался принять строгий вид, но расплылся и не скрипучим, а на удивление домашним голосом призвал дочек к порядку, всё-таки дома гость, а они такие шумные и невоспитанные. Прежде всего дети должны доложить, как прошли уроки, ведь они знают, что папу беспокоят контрольные, а Танюшу могли вызвать по географии. Он стал так умилен и благообразен, что я только диву давался: неужели этот отменнейший семьянин и есть тот самый «хромой черт», одна язвительная ухмылка которого приводит в неистовство окружающих? В эту минуту Чернышёв разительно напоминал старого, уставшего от лая цепного пса, который выполз из конуры и, урча от удовольствия, позволяет ползать по себе хозяйским детям.
— Дамское общество, — проворчал Чернышёв, пытаясь угадать понимание на моем лице. — Слово есть слово, ничего не поделаешь. Завтра увидимся, будь здоров.
В самом неопределённом настроении я пришёл домой, уселся за стол и со скукой начал листать отпечатанную на машинке копию то ли варианта статьи, то ли наброска доклада с многочисленными вставками от руки, вкривь и вкось разбросанными на полях.
Но вскоре моё внимание обострилось.
— Папа, ты обещал в кино!
— Немедленно одевайся!
— Ну, па-па!
Чернышёв попытался принять строгий вид, но расплылся и не скрипучим, а на удивление домашним голосом призвал дочек к порядку, всё-таки дома гость, а они такие шумные и невоспитанные. Прежде всего дети должны доложить, как прошли уроки, ведь они знают, что папу беспокоят контрольные, а Танюшу могли вызвать по географии. Он стал так умилен и благообразен, что я только диву давался: неужели этот отменнейший семьянин и есть тот самый «хромой черт», одна язвительная ухмылка которого приводит в неистовство окружающих? В эту минуту Чернышёв разительно напоминал старого, уставшего от лая цепного пса, который выполз из конуры и, урча от удовольствия, позволяет ползать по себе хозяйским детям.
— Дамское общество, — проворчал Чернышёв, пытаясь угадать понимание на моем лице. — Слово есть слово, ничего не поделаешь. Завтра увидимся, будь здоров.
В самом неопределённом настроении я пришёл домой, уселся за стол и со скукой начал листать отпечатанную на машинке копию то ли варианта статьи, то ли наброска доклада с многочисленными вставками от руки, вкривь и вкось разбросанными на полях.
Но вскоре моё внимание обострилось.