Одни в океане   ::   Рен Йенс

Если попробовать уполовинить, то будет слишком помалу, высчитывал он. Я же не могу и себя уполовинить. Значит, лучше по полной порции, и тогда завтра конец. Ну, прекрасно. Они меня все равно уже не найдут. Днем позже, днем раньше, какая теперь разница? Тогда уж лучше погибнуть с реющими знаменами.

– Геройство, дорогой друг! – произнес он вслух. – Как на знаменитых полотнах с героями или даже в кино или в учебниках великой нации!

Но, взглянув на Однорукого, он все-таки выпил половину порции. Потом сосчитал жевательные резинки. Оставалось еще четыре штуки, маленьких, белых, желанных. Коробочка от «Шокаколы» была пуста. У него было еще восемь сигарет и один окурок, выкуренный на треть. Его он сразу же и докурил.

– Значит, от всего остается все меньше, – сказал он.

– И от тебя тоже! – крикнул он Однорукому. – И от тебя тоже, если на тебя посмотреть!

Однорукий уже вообще перестал быть Одноруким. Однорукий был теперь чем-то совершенно мертвым. Сходства с его умершим другом почти не осталось.

– Никакого сходства, – сказал он вслух как можно более отчетливо. Он втянул дым, и в пустом желудке забурлил алкоголь. В голове закружилось, и горизонт потихоньку сдвинулся.

Держись крепче, приказал он себе, нельзя, чтобы у тебя сейчас крыша поехала. Иначе конец. Подумай спокойно. Покойника нужно убрать. Я больше не могу выносить ни запаха, ни его вида.

Он посмотрел в сторону мертвеца. Обрубок руки опять оттопыривался. Это не был обман зрения.