Скорцени - лицом к лицу   ::   Семенов Юлиан Семенович

Он, однако, не лимитировал выдачу денег тем эмиссарам рейха, которые начиная с 1942года перемещались в Латинскую Америку. Впрочем, это не входило в противоречие с идеями Гитлера: тот сказал еще в начале тридцатых годов: "Наши идиоты потеряли две германские территории - Венесуэлу и Чили. Задача заключается в том, чтобы вернуть эти территории рейху".

Вместе с Кальтенбруннером п о д н я л с я его ближайший друг - Отто Скорцени.

- Как вы относитесь к Канарису?

- Гнусный предатель. С ним невозможно было говорить. Он был словно медуза, этот мерзавец, он выскальзывал из рук. За один час он мог десять раз сказать "да" и двадцать раз "нет". Он поил вас кофе, расточал улыбки, жал руку, провожал к двери, а когда ты выходил - невозможно было дать себе ответ: договорился с ним или нет.

- Его оппозиция режиму Гитлера была действительно серьезной?

- Во время войны солдат не имеет права на оппозицию, - отрезал Скорцени. - Любая оппозиция в дни войны - это измена, и карать ее должно как измену. Я ненавижу Канариса! Из-за таких, как он, мы проиграли войну. Нас погубили предатели.

(Занятно. Погубили "предатели", а не Советская Армия?)

- Что вы думаете о Кейтеле?

- О мертвых - или хорошо, или ничего. Я могу только сказать, что Кейтель старался. Он много работал. Он делал все, что было в его силах.

- Шелленберг?

- Дитя. Талантливое дитя. Ему все слишком легко давалось. Хотя я не отрицаю его дар разведчика. Но мне было неприятно, когда он все открыл англичанам после ареста. Он не проявил должной стойкости после ареста.