JК
Охотники за пчелами :: Эмар Густав
Страница: 233 из 245Дон Гусман даже мысленно похвалил дона Диего за проявленную деликатность и поспешил привести в порядок свое платье.
Однако длительное отсутствие жены начинало все больше и больше его тревожить, и в конце концов он решил отправиться на ее поиски.
Капрал Луко вызвался проводить его. Он смутно вспоминал, что видел, как дон Диего вел донну Антонию, кормилицу и еще двоих-троих лиц к пригорку, находившемуся неподалеку.
Вдруг они оба вскрикнули и в ужасе отпрянули назад. Их взору предстало страшное зрелище. Дон Диего лежал на земле с пронзенной насквозь грудью. Он был мертв. Тут же были донна Антония и кормилица, обе лежали без чувств. Кстати, кормилица приходилась женой капралу Луко.
Дон Гусман упал на колени возле жены и заметил бумагу, зажатую в ее правой руке. Несчастному удалось с величайшим трудом высвободить эту бумагу, на которой было написано всего лишь несколько слов. Дон Гусман пробежал их глазами и с отчаянным воплем рухнул на землю.
Вот что говорилось в записке:
«Брат, ты отнял у меня женщину, которую я люблю, а я отнимаю у тебя твоего сына: мы квиты.
Дон Леонсио де-Рибейра».
По прочтении записки не оставалось сомнений, что виновником этого гнусного поступка был дон Леонсио, между тем как его брат доверчиво спешил к нему навстречу. С садистской утонченностью, чтобы в полной мере насладиться местью, дон Леонсио долго вынашивал свой замысел и наконец его осуществил.
Дон Гусман долго оставался в степи. Держа в объятиях бесчувственное тело жены, он тщетно старался привести ее в чувство.
Однако длительное отсутствие жены начинало все больше и больше его тревожить, и в конце концов он решил отправиться на ее поиски.
Капрал Луко вызвался проводить его. Он смутно вспоминал, что видел, как дон Диего вел донну Антонию, кормилицу и еще двоих-троих лиц к пригорку, находившемуся неподалеку.
Вдруг они оба вскрикнули и в ужасе отпрянули назад. Их взору предстало страшное зрелище. Дон Диего лежал на земле с пронзенной насквозь грудью. Он был мертв. Тут же были донна Антония и кормилица, обе лежали без чувств. Кстати, кормилица приходилась женой капралу Луко.
Дон Гусман упал на колени возле жены и заметил бумагу, зажатую в ее правой руке. Несчастному удалось с величайшим трудом высвободить эту бумагу, на которой было написано всего лишь несколько слов. Дон Гусман пробежал их глазами и с отчаянным воплем рухнул на землю.
Вот что говорилось в записке:
«Брат, ты отнял у меня женщину, которую я люблю, а я отнимаю у тебя твоего сына: мы квиты.
Дон Леонсио де-Рибейра».
По прочтении записки не оставалось сомнений, что виновником этого гнусного поступка был дон Леонсио, между тем как его брат доверчиво спешил к нему навстречу. С садистской утонченностью, чтобы в полной мере насладиться местью, дон Леонсио долго вынашивал свой замысел и наконец его осуществил.
Дон Гусман долго оставался в степи. Держа в объятиях бесчувственное тело жены, он тщетно старался привести ее в чувство.