Папа Сикст V   ::   Медзаботт Эрнест

Старик метался в агонии и шептал:

— Ты прав, дитя мое, но я грешил… много, много грешил… впрочем, исповедовался и построил две церкви… Духовное завещание… там, в шкафу… там!

Несчастный указывал на шкаф, стоявший в углу комнаты.

— Великий Боже! Прости меня, грешного… прости!.. О! 

Отравленный тяжело свалился с подушек на матрац, вытянул ноги и испустил дух.

— Граф умер! — вскричал громким голосом иезуит.

Бывшие в соседней комнате слуги окружили кровать умершего. Молодой граф, закрыв лицо руками, с рыданиями упал на диван.

Похороны были торжественны; весь Рим явился отдать последний долг человеку, сын которого по своей благочестивой жизни считался святым. Возвратившись с кладбища, молодой граф поспешил открыть шкаф, где хранилось завещание покойного. Развернув бумагу, на которой было написано: «Мое завещание», наследник прочел следующие строки: «Большая часть моего состояния заключается в золотых монетах и драгоценных камнях, хранящихся в мраморном сундуке, стоящем под моей кроватью. Золота и драгоценностей должно быть на восемьсот тысяч скуди».

— Восемьсот тысяч скуди! — прошептал отцеубийца, адски улыбаясь. — Теперь мы посмотрим, отвергнет ли меня Анжелика за бедность!

В это самое время вошел иезуит. Он имел угрожающий вид.

— Вы, кажется, очень мало огорчены смертью вашего батюшки, — сказал он, иронически улыбаясь.

Молодой человек с удивлением посмотрел на учителя.

— Что вы здесь за чертовщину городите, мой милый наставник! — вскричал, захохотав, достойный его ученик.