Печать и колокол   ::   Кларов Юрий Михайлович

Норазве удержишься? И позавидует кто-нибудь счастливому Прокопу:

– Кому – булава в руки, а кому – костыль…

Другой же полюбопытствует:

– А где сейчас Димитрий-то Иоаннович?

Округлит глаза ссыльный и ответит строго:

– Того никому знать не положено. Может, в Малороссии где, может, в Ярославле, а может, с нами, грешными, в Пелым путь держит, из одного ковша с народом горе пьет… Да только объявится он, потому как иначе никак нельзя: одно солнышко на небе – один царь на Руси.

– А объявится-то когда?

– И то неведомо. Да только когда объявится, весь православный народ тут же позаочь узнает.

– А как народ-то узнает? Велика Русь! Покуда вьюнош с одного конца царства Российского до другого добредет, дедом седым станет. Об лаптях же и разговора нет – сколько дюжин стопчет да сколько дерев на лыко обдерет…

Ухмыльнется ссыльный:

– Простота ты, простота! Как рассуждаешь, зазря царица наказала Прокопу печати из святой меди резать? То-то и оно, что не зазря. Как приложит Димитрий Иоаннович свою царевичеву печать ко своей царевичевой грамоте – зазвенит, заиграет благовестом безъязыкий колокол в Сибири, а за ним безо всякого какого промедления и все прочие колокола на звонницах земли Русской. Услышит то благовестие в своей пустыни святой царица-инокиня – вымет не мешкая из подголовника другую Прокопову печать, большую государственную, да перекрестит ее. Тут уж все российские колокола сами собой в набат ударят.