JК
Печать и колокол :: Кларов Юрий Михайлович
Страница: 193 из 319Пригласив меня сесть, спросил:
– Вы ничего не имеете против лампопо?
– Простите?..
– Холодное пиво, мед и лимон с ржаными сушками, – объяснил он. – Великолепно утоляет жажду. Когда-то его неплохо готовили в Купеческом клубе в Москве.
– В Купеческом клубе не бывал.
Толстые губы Друцкого растянулись в улыбке:
– Знаю, Василий Петрович. Я про вас все знаю. Знаю, что ваш батюшка был офицером гвардии. Знаю о ваших заслугах перед отечеством по части изящных искусств, о ваших работах по ювелирному делу в Древней Руси…
Полковник с видимым удовольствием перечислял факты моей биографии. Он явно стремился поразить меня своим всезнанием.
Действительно, его агенты поработали неплохо. Но все же очень глубоко они, к счастью, не копали. Самое главное – мое сотрудничество с Советской властью, служба в Народном комиссариате художественно-исторических имуществ и командировка в Киев – Друцкому было неизвестно. И когда я это понял, ко мне вернулось хладнокровие.
– Откуда вы все это знаете?
Друцкий сделал рукой неопределенный жест и пододвинул мне бокал с холодным напитком.
– Знать все – моя обязанность, – изрек он. – Но не буду кривить перед вами душой, милейший Василий Петрович: к вам у меня особый интерес…
Я поставил бокал на столик.
– Нет, нет, интерес не служебного порядка, – поспешно заверил он. – Было бы глупостью подозревать вас, искусствоведа, сына гвардейского офицера, в каких-либо симпатиях к красным.
– Вы ничего не имеете против лампопо?
– Простите?..
– Холодное пиво, мед и лимон с ржаными сушками, – объяснил он. – Великолепно утоляет жажду. Когда-то его неплохо готовили в Купеческом клубе в Москве.
– В Купеческом клубе не бывал.
Толстые губы Друцкого растянулись в улыбке:
– Знаю, Василий Петрович. Я про вас все знаю. Знаю, что ваш батюшка был офицером гвардии. Знаю о ваших заслугах перед отечеством по части изящных искусств, о ваших работах по ювелирному делу в Древней Руси…
Полковник с видимым удовольствием перечислял факты моей биографии. Он явно стремился поразить меня своим всезнанием.
Действительно, его агенты поработали неплохо. Но все же очень глубоко они, к счастью, не копали. Самое главное – мое сотрудничество с Советской властью, служба в Народном комиссариате художественно-исторических имуществ и командировка в Киев – Друцкому было неизвестно. И когда я это понял, ко мне вернулось хладнокровие.
– Откуда вы все это знаете?
Друцкий сделал рукой неопределенный жест и пододвинул мне бокал с холодным напитком.
– Знать все – моя обязанность, – изрек он. – Но не буду кривить перед вами душой, милейший Василий Петрович: к вам у меня особый интерес…
Я поставил бокал на столик.
– Нет, нет, интерес не служебного порядка, – поспешно заверил он. – Было бы глупостью подозревать вас, искусствоведа, сына гвардейского офицера, в каких-либо симпатиях к красным.