JК
Печать и колокол :: Кларов Юрий Михайлович
Страница: 96 из 319Он вложил в ньеллу переданный ему накануне Альбертиной Марат красный мешочек и повесил медальон себе на шею.
А на следующий день отплывающий из Марселя бриг «Святая Женевьева» навсегда увез мятежного генерала из Франции…
***
– Теперь, насколько я понимаю, нам с вами предстоит путешествие на Сейшельские острова? – предположил я.
Василий Петрович отрицательно покачал головой:
– Не угадали. Но мы действительно покинем Францию.
– И куда же мы отправимся?
– В Россию, в излюбленную летнюю резиденцию русских императоров и императриц – в Царское Село.
Треугольный медальон загадочно мерцал в свете настольной лампы.
В орнаменте из остроконечных фригийских колпаков на вершине пирамиды покоилось освещенное факелами тело Друга Народа. Лавровый венок, ванна, окровавленная рубашка…
Резец мастера пронес через века не только память о великом революционере, но и торжественную скорбь французского народа, прощающегося с Маратом.
– С того дня, как генерал Россиньоль оказался на борту «Святой Женевьевы», прошло семнадцать лет, – сказал после паузы Василий Петрович. – За эти годы, как вы знаете, в мире произошло много больших и малых событий. Некоторые из них давно забылись, другие вошли в учебники истории. Взошла и закатилась звезда Наполеона. Закончил работу Венский конгресс, на котором державы-победительницы, ссорясь и угрожая друг другу, разделили наконец богатое «наследство», основательно перекроив карту Европы.
А на следующий день отплывающий из Марселя бриг «Святая Женевьева» навсегда увез мятежного генерала из Франции…
***
– Теперь, насколько я понимаю, нам с вами предстоит путешествие на Сейшельские острова? – предположил я.
Василий Петрович отрицательно покачал головой:
– Не угадали. Но мы действительно покинем Францию.
– И куда же мы отправимся?
– В Россию, в излюбленную летнюю резиденцию русских императоров и императриц – в Царское Село.
Треугольный медальон загадочно мерцал в свете настольной лампы.
В орнаменте из остроконечных фригийских колпаков на вершине пирамиды покоилось освещенное факелами тело Друга Народа. Лавровый венок, ванна, окровавленная рубашка…
Резец мастера пронес через века не только память о великом революционере, но и торжественную скорбь французского народа, прощающегося с Маратом.
– С того дня, как генерал Россиньоль оказался на борту «Святой Женевьевы», прошло семнадцать лет, – сказал после паузы Василий Петрович. – За эти годы, как вы знаете, в мире произошло много больших и малых событий. Некоторые из них давно забылись, другие вошли в учебники истории. Взошла и закатилась звезда Наполеона. Закончил работу Венский конгресс, на котором державы-победительницы, ссорясь и угрожая друг другу, разделили наконец богатое «наследство», основательно перекроив карту Европы.