Под кардинальской мантией   ::   Уаймэн Стенли

Когда первый испуг хозяина миновал, я, несмотря на присутствие нахальных солдат, добыл себе ужин и в первый раз за последние два дня порядочно поел. Впрочем, толпа скоро начала убывать. Люди кучками разбрелись поить лошадей или искать ночлега, и в комнате осталось всего два или три человека. Тем временем наступил вечер, и шум на улице заметно стих. На стенах зажгли фонари, и убогая комната стала несколько уютнее и привлекательнее. Я в сотый раз обдумывал, что мне теперь предпринять, и спрашивал себя, для чего солдаты явились сюда и не отложить ли все дело до утра, — как вдруг дверь, целый час безостановочно вертевшаяся на своих петлях, вновь отворилась, и в комнату вошла женщина.

Она на секунду остановилась на пороге, оглядываясь, и я успел заметить, что она была босиком, одной рукой поправляла шаль на голове, в другой — держала кувшин. Ее толстая грубая юбка была изодрана, а рука, придерживавшая концы шали, была черна и грязна. Больше я ничего не заметил, так как смотрел на нее не особенно внимательно, думая, что это одна из соседок, воспользовавшаяся минутой затишья в гостинице, чтобы достать молока для своих детей или что-нибудь в этом роде. Я снова повернулся к огню и погрузился в свои думы.

Но для того, чтобы приблизиться к очагу, за которым хлопотала хозяйка, женщина должна была пройти мимо меня. Должно быть, при этом она украдкой взглянула на меня из-под своей шали: она вдруг слегка вскрикнула и отшатнулась от меня, так что едва не упала на очаг. В следующее мгновение она уже стояла ко мне спиной и, наклонившись над хозяйкой, шептала ей что-то на ухо.